тебя спасая. А смерд, пока ты дерешься, в лесу али подвале отсиживаться будет.
И для него ты – Андрей Ярославович!.. Чего примолк, дитятко мое?
Звереву очень хотелось возразить, но он никак не находил нужных слов. Вспоминались крестьяне, что убегали от хозяев на свободные земли. Но ведь так и выходило, что не владели они своей землей. Не защищали – убегали, чуть что грозило. Вот казаки – защищали.
Так они никогда ни рабами, ни крепостными и не были. Даже налогов, помнится, не платили. Заместо этого – службу несли. Собственно, такие же бояре, как Лисьин, и получались. Только малоземельные.
– А вот псковичи, отец. Ты обмолвился, они завсегда подраться готовы – ты с собой какую-то ватагу, кажется, подговорил. Они как – владеют кем-то, или это ими владеют?
– Это скобари, что ли? А ты видел, как они живут? Власти никакой не признают, как чего хочется – толпой сбираются да орут до хрипоты. Вече называется. Не бояре, конечно, бестолковы сильно. Но и не рабы.
«Все, – понял Андрей. – Нокаут».
Других аргументов он придумать не смог.
– Смотри, косуля!
Из кустарника выскочило коричневое существо размером всего втрое больше зайца, с острой мордочкой и маленькими рожками и помчалось влево от всадников, к широкому кочковатому полю, на котором торчали отдельные куцые деревца.
– Ты чего, сын? – выждав пару минут, поинтересовался боярин. – Косуля! Или ты оленины не ешь?
– Ой-ё-о… – за разговором Андрей как-то забыл, что он на охоте, а не на сайте на научном диспуте. – Пош-шел!
Косуля времени зря не теряла и успела устрекотать почти на полкилометра. Правда, и скакун Андрея отдышался, так что в галоп перешел легко и теперь стремительно сокращал дистанцию.
Вот уже до белого пятнышка под торчащим хвостиком четыреста метров. Вот уже триста… Двести…
– Стой!!! Стой!!! Сто-о-ой! Барчук, стой! Стой, барчук!
Уже сто метров. Всего ничего!
– Сто-о-о-о-ой! Стой, Андрей!!! Ба-а-рчу-у-к!
Зверев оглянулся и увидел, что позади, метрах в трехстах, мчатся двое холопов, Пахом и даже боярин.
– Сто-о-ой!
Не понимая, что происходит, он все же натянул поводья, переходя на шаг.
– Стой! – вырвался вперед красный, как рак, Пахом. – Стой, барчук, топь там дальше! Провалишься!
После такого предупреждения Андрей, естественно, повернул коня, остановился. Глянул на болото. Легконогая косуля весом от силы килограммов десять бодро прыгала через кочки, то ли не зная о топи, то ли уверенная в своей безопасности. Она же не конь со всадником – пройдет.
Добыча, до которой он уже почти дотянулся, нахально уходила все дальше. Сердце барчука кольнула острая обида – и руки сами собой скользнули назад, рванули крышки саадака. Лук, стрела… Косуля уходила почти по прямой, от него к горизонту, так что упреждение ни к чему. Расстояние – метров двести-двести пятьдесят. Ерунда.
Он зацепил кольцом большого пальца струну тетивы, поставил комель