жопу.
И пусть опять обижу старого отца Дюма,
Всей этой власти цвет – настойка из дерьма,
Удобны им, кто притворяясь полной дурой,
За деньги, тет-а-тет и присосаться к синекуре.
Иногда И. О. нашего Королька, он – глуповат с виду и этим всё сказано… Ришелье со всей своей тайной канцелярией всё решает кардинально и без явных успехов. Настоящие мушкетеры, как и положено, гоняются по всему миру за ценными подвесками, добавляя хлопот единомышленникам и последователям лилльского палача, ревнивого, как мавр, потому что Ла-Рошель и так наш по определению.
Начинающие гвардейцы серого кардинала с красной шапочкой демонстративно гоняют по столице табуны черных коней, закованных в крупповское железо.
Галантерейщик снова переставляет тапочки в очередной галантерейной богадельне.
Былые, казавшиеся мушкетерами, с легкостью переходят на лейтенантско-интендантские должности, считая, что и того немало по их способностям служить и выслуживаться.
В тайной канцелярии переписывают новые титулы из ящика картотеки на букву «В». Вайно, Васильева и все Володины…
А где увиливает от службы нынче барон дю Валлон? Яхты починяет со своей госпожой у тетки под Саратовом?
Народ безмолвствует, вспоминая об очередной оленьей охоте, искоса поглядывая то в сторону Англии то на очередные тучи в небесах, размышляя, про кто же раньше потонет.
И только Миледи снова затосковала в предчувствии приключений на свою шею из-за отсутствия положенных кольд-кремов и румян и охотников за лебяжьими шеями.
Три мушкетёрам, уже не числительное, где один за всех, а все за одного, а исключительно глагол повелительного наклонения.
Моськов, август 2016.
Клерикальное
Скольких спектаклей нам ещё узрить конец,
Чтобы понять, удел волков – задрать овец,
Дрессура волку тертою морковкою претит,
От этих овощей у них, лишь крепнет аппетит.
Растим то золотых тельцов, то злых кумиров,
Зачем они? Чтоб каждый правил нашим миром?
Слагать им гимны на четыре ноты. Ля-ля, си-си,
Дай сил, с колен подняться помоги, с меня спроси!
В ответ звучит лишь эхом звонким тихий хруст,
Лукавя улыбка, в блеске слоя жира сытых уст.
– Мы оградим, постелим мягко, сварим суп из брюквы,
И светлый путь укажем вам на три весёлых буквы.
Черно-белые параллельные миры
Про белых мух упорные ходили слухи.
– Найти бы их, – была мечта у черной мухи,
И затаивши ся за печкой посреди добра,
Приход однажды их она узрела из окна.
У белых, черных хоть миры и параллельны,
Но перелёт одних к другим смертельный,
Их разделяет плоскостью холодное стекло,
За грань которого цветным ходить разрешено.
Хотя и у цветных миров случаются промашки,
И бьются головой в стекло контуженные пташки.
Вегетарианский Хэллоуин или Оранжевая Сутра
Приятна нежность