к отцу в комнату, но Стоян оказался настойчив и снова встал на её пути. Он осторожно взял её под локоть и сопроводил в гостиную.
– Нет, вы сейчас сядете на стул и будете ждать, пока ваш отец сам не позовёт вас к себе, и вы забудете, что я заходил в комнату вашего отца! Я вернусь к вам, когда у меня будет достаточно денег, чтобы вы и ваш отец ни в чём больше не нуждались, а пока прощайте! – настойчиво произнёс Стоян.
– Как жаль, Стоян, что ты так быстро от нас уходишь. Может быть ты ещё смог бы поговорить о своих делах с моим отцом. Он уже принял лекарства и ему вот-вот должно стать лучше.
– Мне тоже очень жаль, что не смогу увидеться с вашим отцом. Конечно, было бы очень приятно с ним пообщаться, но у меня ещё сегодня остались дела, которые мне обязательно нужно закончить.
– Действительно жаль, Стоян, что так неудачно вышло и тебе не удастся побеседовать с моим отцом. А вот и моя горничная, она проводит тебя до двери.
– Ещё раз, прощайте, Мария. Было приятно вас снова увидеть. Скоро я вернусь и тогда нам будет о чём поговорить! – слегка поклонившись, произнёс Стоян.
– Прощай, Стоян, – кивнула в ответ Мария.
Гость ушёл, а она осталась сидеть за столом и ждать, когда же отец позовёт её. Она почему-то была в этом совершенно уверена, что будет именно так. «Ведь у отца было просто лёгкое недомогание от усталости, а врач выписал нужные ему лекарства, и они непременно с Божьей помощью вылечат его!», – думала про себя Мария. Так прошёл час и наконец она услышала так хорошо знакомый и уверенный в себе голос отца.
– Мария, ты где там запропастилась? И что это за пилюли лежат на моём прикроватном столике? Да что в этом доме такое делается? Хозяин только прилёг отдохнуть, так не стало никакого порядку, все куда-то разбежались!
Дочь с радостным лицом вбежала в спальню к отцу. Он уже сидел на кровати и безуспешно пытался найти свои тапки. Увидев Марию, он внимательно на неё посмотрел, а затем спросил её с некоторой подозрительностью в голосе:
– Ты чего это так улыбаешься, будто майская роза зимой расцвела? Может ты своего отца с соболиными шкурками всего лишь разыграть захотела, проказница?
– Да как вы могли на меня такое подумать, отец? – сконфузилась от неожиданного вопроса Мария. – Чтобы я вас донимала всякими выдумками, никогда такого не будет!
– А что тогда улыбаешься? У нас ведь товар украли. Мы теперь разорены, а она, видите ли, изволит себе улыбаться! И где мои тапки, наконец! – разозлился отец.
– В кладовке, наверное, остались, – сквозь слёзы радости ответила Мария.
– А что они там делают? – недоумённо спросил Фридрих.
– Когда вас несли из кладовки, они упали с ваших ног.
– Меня, несли? – недоверчиво спросил отец.
– Да, когда вам стало совсем плохо.
Фридрих с сомнением посмотрел на дочь, но потом видимо его сознание стало подкидывать малыми порциями воспоминания за сегодняшний день, и он вдруг резко обмяк. Беспомощно оглянулся