уставился на что-то за моей спиной. Даже привстал. Я предположил, что к нашим играм присоединился кто-то еще.
– Сиятельный князь, я прошу слова!
Я узнал этот голос и не смог удержаться:
– Привет, Рэндольф, приятель. Рад, что тебе лучше. Извини, встал бы поприветствовать, но немного занят.
– Говори, – приказал Севрус.
Фэйри сделал еще несколько шагов и опустился на одно колено у ног князя.
– Узы Неоплатного долга может снять только судьба.
Судя по лицу правителя Церы, тому не слишком-то по вкусу пришлись подобные откровения.
– Это все?
– Я пришел просить за вашего пленника.
– О боги, дружище! Это так трогательно, что я почти прослезился.
Ладно, без шуток – я был удивлен. И действительно тронут, пусть так и не понял мотива этого поступка. Мы не друзья, у него нет передо мной долгов или обязательств. И я отнюдь не старался быть милым во время нашего недолгого общения.
Фэйри не взглянул в мою сторону, только сердито дернул ухом. Точь-в-точь как конь, когда отгоняет надоедливую муху.
– Быть вашим клинком – не мое предназначение. В этом нет ничьей вины. Даже тех, кто творил обряды во славу Черной.
– Он использовал мой клинок без дозволения. Он должен мне.
– Я знал, что не принадлежу себе. Но я дал свою кровь. И дал бы ее снова, чтобы защитить мир.
Марций Севрус задумался.
Я тоже задумался. Больше над тем, как мне повезло, что я не фэйри. Уж лучше маяться в отсутствии предназначения, чем быть предназначенным стать чьей-то вещью.
– Что ты предлагаешь? – спросил князь.
– Пока я был без сознания, я видел сон, – медленно сказал фэйри. – Мое предназначение придет за мной, но это случится не скоро. Я останусь вашим клинком, пока не встречу его.
Хорошо, что я сдержался и не стал влезать со своим мнением. В конце концов, это их высокие отношения, которые мне никогда не понять.
– А Страж? – медленно спросил Севрус.
– Предлагаю отпустить Стража восвояси. Где бы ни были эти самые «свояси». Раз уж мы все равно выяснили, что все это – проделки злой судьбы и я здесь совершенно ни при чем.
Рэндольф нахмурился:
– Он должен вам. Пусть даст зарок на долг.
– В рамках разумного, – тут же вставил я. – Ты правильно сказал, моя вина не так велика. Я не обязан знать, кто чья собственность.
– Большой долг.
– Малый.
– Ты смеешься надо мной?
– Нет, я торгуюсь. Хорошо, Средний. Это мое последнее слово. Или могу обязаться сделать что-то конкретное. Я вообще предпочитаю определенность абстрактным обещаниям.
Князь Церы неожиданно усмехнулся:
– Хорошо. Будет тебе определенность. Страж Элвин, я хочу, чтобы ты нашел и покарал тех, кто пытался призвать Хаос в гробнице Ипполита. И я хочу, чтобы каждый из них узнал перед гибелью, что смерть – кара за нарушение закона в моем домене.
Удивительно, но его предложение мне даже понравилось. Во-первых, я