повернулся. На самом деле он сказал это просто так, для красного словца, но внезапно эта фраза стала куда весомее, чем ему казалось.
– Ну, например…
– Слушаю.
– Турки. Турки хуже евреев. – Доннола обрадовался, что нашел выход из неловкой ситуации.
– Да что ты говоришь! Вы же с турками уже много лет воюете!
– Именно. И все в Венеции относятся к туркам хуже, чем к евреям.
– Доннола, в Венеции почти нет турок!
– Ну да. А евреи есть. Поэтому самое слабое звено – это турки, а не евреи, – с довольным видом закончил Доннола.
– Ох, с тобой не поспоришь, – покачал головой Исаак.
Джудитта весело улыбалась.
– Что, смеешься над отцом? – хмыкнул Исаак.
– Я бы себе такого никогда не позволила, – не переставая посмеиваться, ответила Джудитта.
– А ты что думаешь о нашем споре? – вмешался Доннола.
Джудитта прижалась к отцу.
– Думаю, доктор Исаак ди Негропонте нашел человека, который ему спуску не даст. Нашла коса на камень.
– Пойдемте лучше искать жилье. – Исаак благодушно обнял дочь.
– Нет, доктор, вначале мы должны поговорить с капитаном Ланцафамом, я вам еще утром говорил. Он сказал, чтобы мы встретились с ним в его штаб-квартире. Ему нужна ваша помощь.
– Где же эта штаб-квартира?
– Здесь, за Риальто, доктор.
– Похоже, все здесь происходит вокруг Риальто.
– Это сердце города.
– Я думал, Сан-Марко – сердце города.
– Сан-Марко – для политиков, интриганов и чужестранцев.
– Ну ладно, пойдем в его резиденцию. Но я не видел тут казарм.
– Кто говорил о казарме? – рассмеялся Доннола. – В мирное время капитан постоянно сидит в таверне «У мечей».
Они свернули в переулок с тыльной стороны рынка, Калле-делла-Скимия. Тут находилась таверна, которой управляли монахини из Сан-Лоренцо.
– Чистая таверна, – с некоторым презрением процедил Доннола.
На самом деле «У мечей» не походила на таверну, которой заправляли монашки, заметил Исаак, увидев у входа спящего пьянчугу и шлюху, совершенно спокойно обчищавшую карманы несчастного.
– Вашей дочери лучше подождать на улице, доктор, – предложил Доннола.
– Даже не мечтай, – возмутился Исаак. – Куда я, туда и моя дочь. Ты что это такое удумал? Оглянись вокруг…
– Да, но внутри…
– Об этом и речи быть не может. Все, разговор окончен, – отрезал Исаак. – Я не оставлю ее одну на улице.
Пожав плечами, Доннола открыл дверь таверны и вошел внутрь. За ним последовали Исаак и Джудитта.
В нос им сразу же ударила чудовищная вонь – тут разило потом, гнилыми финиками и бананами, прогорклыми от сырости сухофруктами, протухшей рыбой, смолой, нечищеной уборной, а главное – прокисшим вином. Зал таверны был очень большим, но темным, хотя на улице светило солнце. Окна закрывали тяжелые темные занавеси, лампады почти не давали света, и в полутьме едва ли можно было разглядеть лица постояльцев. В углу какой-то