Тем не менее в глубине души каждый из них надеялся, что именно он первым поднимет какой-нибудь крюк или какую-нибудь пушку с «Золотого руна». Впрочем, вполне подошла бы даже и пригоршня бисера – ярких цветных украшений, которые пираты, жившие в золотой век пиратства, нашивали на свою одежду, шевелюры и бороды и которые наводили ужас на их жертв.
Никто не надеялся найти пиратский корабль в таком же состоянии, в каком он затонул: скелеты, застывшие в позе стрельбы из мушкета, и флаг с черепом и перекрещенными костями, болтающийся под полусгнившими реями. Если им повезет, они увидят какую-то часть затонувшего судна, не занесенную илом и песком – лапу якоря, дуло пушки, обломки деревянного корпуса. Еще с большей вероятностью они могли надеяться увидеть маленькие куски – или даже кусочки – предметов, на которые сработал их магнитометр. Однако все, что им было сейчас нужно, – это хотя бы один артефакт. За этим артефактом последовали бы и все остальные.
Не все из них сразу же нырнут в воду. Двое из членов экипажа останутся на судне, следя за тем, чтобы его не отнесло в сторону, и охраняя его от воров, которые могут утащить электронику и оружие. Огнестрельное оружие было очень нужным предметом в такой глуши, и без него никто не выходил в море, не покидал своего дома.
После прибытия катера в нужную точку Чаттертон и Эренберг надели снаряжение для подводного плавания и бросились в воду. Держа в руках металлоискатели, они погрузились на глубину двадцати футов – к месту первого сигнала, обозначенному на их карте. Чаттертон заметил в песке что-то серебристое. Подплывая к этому предмету, он увидел, что тот по форме похож на ящик – а точнее, на сундук, в котором хранились ценности, – и это заставило его двигаться быстрее. Доплыв до этого предмета, он обнаружил внутри него не песо или изумруды, а всего лишь рыбу-попугая. Он всплыл на поверхность моря и, повернувшись в сторону катера, крикнул: «Верша»[9].
Маттера сделал соответствующую пометку на карте. Когда он снова повернулся в сторону Чаттертона, тот уже исчез под водой и направился к месту следующего сигнала. Чаттертон и Эренберг стали плавать над прямолинейным железным предметом, торчащим из коралловой массы на дне моря. Прямые линии – это как раз то, о чем мечтают охотники за обломками затонувших кораблей. Чаттертон подплыл ближе, а затем вытащил грифельную доску и написал большими буквами: «ЯКОРЬ». Глаза Эренберга вспыхнули. Чаттертон подплыл еще ближе к обнаруженному им предмету. Затем он медленно стер написанное им слово и написал другое: «РАБОЧИЙ».
Рабочий якорь – это в данном случае такой якорь, который был спущен с судна в процессе его обычной эксплуатации, но застрял в кораллах или же остался на дне по какой-то другой причине. Чаттертон и Маттера раньше находили немало таких якорей у побережья Доминиканской Республики, когда учились пользоваться своим оборудованием для подводного плавания, и хотя рассматривать эти предметы было интересно, они обычно не имели никакого отношения к затонувшим судам. Если Чаттертону