видишь, удалось! Ты была даже послом, – говорит он театральным шепотом. – Сейчас я о другом: в будущую субботу я праздную крестины моего первенца, – говорит он, с гордостью выпячивая грудь. – Ты мало уделяешь времени обществу, и я приглашаю тебя и всю твою семью. Это будет для вас интересный experience.
– Большое спасибо! – Малика уже почти усомнилась в его бескорыстной доброжелательности. – А разве это не семейный праздник?
– Семья, приятели и вся негритянская деревенька, – отвечает мужчина и собирается уходить. – Начинается около полудня, но еще нужно доехать, ведь будем отмечать, конечно, за городом. Что скажешь, если я заеду за вами около десяти?
– Супер! Я могу взять с собой друга?
– Конечно! Здешний или белый?
– Ганец, будет нам все объяснять, чтобы мы не допустили ни одного промаха.
Анум приезжает в субботу на час раньше и становится свидетелем небольшой семейной размолвки.
– Сказала «нет» – и точка! – кричит Малика, тыча пальцем в сторону Марыси.
– Но почему?! – Девочка готова заплакать.
– А в чем дело? – спрашивает мужчина, входя в комнату, в которой находится телевизор.
– Дядя, дядя, помоги! – Марыся бросается ему на руки.
– Милый Бог не помог, не в этот раз, – твердо произносит Малика. – Твоя подружка и так ездит с нами всюду. Одну субботу может провести с родителями.
Мать и Хадиджа кивают, соглашаясь с Маликой.
– Но ее родителей никогда нет дома! – выкрикивает Марыся.
– Это печально, – говорит старая ливийка.
– Речь, конечно, о Жоржетте, – объясняет Малика непосвященному Ануму. – Но сегодня мы не возьмем ее – и без возражений!
– Почему? – спрашивает мужчина.
– Во-первых, она из очень знатной семьи. Если оцарапает себе коленку, что в деревне нетрудно, то меня депортируют, а если не дай бог потеряется где-нибудь в лесу, то мы всей командой отправимся в тюрьму. Во-вторых, вдвоем с Марысей их не уймешь, скачут, как маленькие глупые козы. Жоржетта в африканском буше с сотней друг на друга похожих девочек затеряется в один миг, и мне будет очень тяжело за ней уследить. Такое белое лицо, – тетка смеется, показывая на племянницу, – я еще найду в толпе, но не ее.
Взрослые кивают с пониманием, только Марыся садится на краешек софы и, закрывшись руками, кривит лицо от злости. Сейчас она уже смотрит на всех как на врагов.
– Так, может, я вам объясню, на какое торжество мы едем и что будет происходить? – Анум охотно и остроумно вводит женщин в курс всех подробностей присвоения имени африканским детям: – У вас все просто. Имя берете по отцу, или деду, или бабушке, или из головы. А у кого не хватает фантазии или он человек верующий, то по пророку Мухаммеду. Одна церемония, одно торжество. Мы, африканцы, любим развлекаться и, может, потому ищем для этого повод. Присвоение ребенку имени важное событие для семьи, а значение этого торжества подчеркивают разнообразные ритуалы, зачастую долгие и замысловатые. Семейка при этом дерется и дружески подтрунивает