улечу отсюда ближайшим вертолетом.
Редман удивленно прищурился. Такой взгляд был знаком Полу, на него так смотрели в Ираке и Афганистане. Такие люди – альфа-самцы, привыкшие внушать уважение к своей персоне. Но для Пола это не имело значения. Не важно, какие элитные учебные заведения они оканчивали, все равно каждый из них не застрахован от высокомерия или обычных человеческих ошибок. Вдобавок к этому они изначально склонны предпочитать силовые решения компромиссу. С точки зрения Пола, для успешного проведения переговоров Редман должен был какое-то время оставаться в стороне и не путаться под ногами.
– Понял, – наконец сказал Редман. – Надо полагать, ваша команда готова?
Пол кивнул:
– У нас два переговорщика: я и Родригес. С нами специалист по сомалийскому языку, чтобы переводить. Мы установим здесь радиостанцию и устройство для записи разговоров. Ребята в БИПе тоже будут вести запись.
БИП, или Боевой информационный пост, был нервным центром «Геттисберга», откуда контролировалось все вооружение и все системы связи корабля.
– Очень хорошо. – Редман обвел взглядом лица стоящих вокруг людей. – У нас простая цель: вернуть Паркеров до того, как яхта достигнет берегов Сомали. Мы не позволим пиратам высадить их на берег. Это понятно? – Никто не произнес ни слова, и он продолжил: – Отлично. Теперь поднимемся на мостик и дадим о себе знать.
Впервые Пол заметил «Возрождение» с расстояния пяти миль. С убранными парусами ее мачта была неразличима в дымке горизонта, а корпус напоминал буй, покачивающийся в кобальтовом море. Редман стоял рядом с Полом, он смотрел в бинокль и переговаривался со своими снайперами, пока те занимали позиции. Мастерс сидел в капитанском кресле и отдавал приказы вахтенному офицеру.
– Сбросить скорость до двадцати узлов, – сказал Мастерс. – Три градуса на правый борт. Хочу подойти к паруснику со стороны кормы.
– Полный вперед на двадцати узлах, – отозвался вахтенный офицер. – Право руль, курс триста тридцать два.
– Сбавляю скорость на двадцать узлов, – повторил рулевой. – Есть право руль, курс триста тридцать два.
Пол почувствовал, как «Геттисберг» замедляет движение и немного кренится на левый борт, делая поворот.
В бинокль он увидел гик и правый бок «Возрождения».
– Скорость двадцать узлов, – сообщил рулевой. – Курс триста тридцать два, магнитный триста тридцать.
– Хорошо, – ответил вахтенный офицер.
– Мистер Эванс, какая дистанция и скорость сближения? – спросил Мастерс старшего помощника, долговязого молодого человека, нависшего над дисплеем радара.
– Пять тысяч ярдов, сэр, – ответил Эванс. – Приближаемся на четырнадцати узлах.
– Сообщать каждые полтысячи ярдов, – приказал Мастерс.
Эванс начат отсчет с четкостью метронома. На двух тысячах ярдов – одной морской миле – Мастерс сбавил скорость