пива и пообещал изучить перечень, чтобы заказать еды.
Идя к стойке, я вдруг похолодела. Только тут поняла, что означает для нас с Радмилкой перспектива жить по соседству с Островной девицей. Она вот так же в любой момент может удумать меня на враньё проверить. Захочет и точно узнает, есть ли медовуха у Владимира. А вдруг станет диктовать нам свою волю? Я раньше с такими делами не сталкивалась. Тётка Пламена никогда не использовала свои способности в корыстных целях. Я убеждена…
Если предположить, что я не смогу сопротивляться такого рода давлению… Гнусность какая!
…
К моменту возвращения домой я чувствовала себя ужасно разозлённой и испуганной одновременно.
Глава III
Её звали Лучезара Верещагина. Появилась в общежитии после праздников. Утром. Учёба начинается в девять, Академия рядом, а потому ожидалось, что будильник зазвонит в 08:10 и мы с Радмилкой, не торопясь, начнём разлеплять глаза. Но в семь с какими-то минутами раздался стук в дверь. Ручка опустилась вниз. Сквозь сон начало доходить, что мы забыли вчера запереться. Дверь отворилась, в комнату по-хозяйски вошли Малина Борисовна и… привидение.
Я предположила, что Чародейке либо очень нравится белый цвет, либо она просто любит бросаться в крайности. Вид имела совершенно дикий. Даже по меркам Великограда, где каждый изгаляется над своей внешностью как пожелает. Белая одежда – юбка в пол, блузка, плащ, туфли, перчатки. Белая спортивная сумка. Длинные волосы патологически седого оттенка. Несколько ниток молочного жемчуга на шее. Белая помада и толстый слой белил на лице. Где-то в серёдке верхнего шара снежной бабы выделялись тёмные глаза. Как знамя первооткрывателей на ледяном континенте. Подобным образом выбеляют лица женщины с Восточных островов, где по легенде встаёт солнце. Я в журнале читала. Модно у них так. Однако они губы в алый красят. Лучезара же и губы белым замазала. А зубы её снежным оттенком могли восхитить любого зубодёра и вогнать в тоску его пациентов. Я такую улыбку только в кино видела. Когда Чародейка открыла рот, желая поздороваться, то я даже удивилась, ибо полагала, что призраки не разговаривают.
Как выяснилось – ошибалась. Говорила Лучезара громко, бесконечно улыбалась и, не останавливаясь, сыпала вопросами. Малина Борисовна сперва пробовала отвечать, пускалась в пространные объяснения, затем плюнула. Ретировалась, подмигнув нам с Радмилкой. Мы сидели на кроватях, тараща сонные глаза и отвесив челюсти. Новая соседка ничуть не расстроилась, что староста ушла, и бросилась с расспросами к нам.
– А душ где? А постельное бельё только белое выдают? Я цветное люблю. Ладно, из дома привезу.
Почему бы тебе дома и не жить?
– А вы на каком отделении учитесь? А сложно? А столовая приличная?
– Я хочу кофе, – вскоре не выдержала Радмилка. Встала, надела халат и отправилась на кухню ставить чайник.
– А можно и мне тоже?
Лучезара принялась переодеваться. Я снова улеглась, хотела вернуть хоть часть дрёмы, но глаза уже не закрывались. Стала исподволь