больше не на что. Сквозь плотное покрывало концентрации чувствую смятение, которого не испытывал никогда раньше. Видимый мир Архипелага менялся на глазах. И, судя по всему, уже не станет прежним.
Заложив последний вираж на том месте, где в считанные часы исчез целый парящий остров, я повел птицу вверх. Одинокая храмовая птица все еще здесь – описывает круг за кругом над быстро затянувшейся дырой в Ничто, но мне тут делать уже нечего…
Откуда-то с закатной стороны движется буря. Там, пока еще далеко Ничто бурлит, выбрасывает вверх клочки облаков, меняет цвет с белого на серый с темными глубокими тенями. Его сминает невидимая сила, а на поверхности то и дело просвечиваются фиолетовые сполохи.
Женщины верят: сильная Буря-в-Ничто – предвестник перемен. А искренние мистики утверждают, что именно так Созидание напоминает о неизбежном Вмешательстве.
Не знаю, как на самом деле, но сегодня легко поверить и в то, и в другое.
3. И что же дальше?
В обычной жизни мы с Тот-ра виделись не так уж часто. Наверное, только тогда, когда этого требовало наше общее дело – доработка, ремонт и обслуживание Ши-те. Она была его детищем, а я… Благодаря Тот-ра я стал тем, кто я есть. Наездником. Владельцем одной из лучших летающих машин Архипелага.
Наверное, мне стоило быть более благодарным, а ему – проводить чуть больше времени за пределами своей мастерской. Но говорить с Тот-ра мне было непросто – его авторитет, положение и возраст подавляли, а угрюмый характер не позволял преодолеть этот барьер. А сам он хоть и испытывал ко мне своеобразную симпатию, предпочитал общество машин, а не людей.
Как следствие, в обычной жизни мы виделись нечасто. Но теперь, едва только приземлившись на своей площадке, я не придумал ничего лучшего, чем отправиться к Тот-ра. Я не знал, к кому еще могу пойти в такой момент.
…А остров гудел, как растревоженный улей. В каждом проходе, на каждой площадке или террасе находился кто-то, кто говорил, спорил, спрашивал или даже плакал. А еще чаще – молча заглядывал в лица окружающих в поисках ответов.
Подавляющее большинство этих людей никогда не были на Конструкте и никогда бы там не побывали. Для них он был странным и одновременно легендарным местом, откуда наездники и странники иногда привозили разнообразные механические чудеса. Конструкт им не был важен или даже интересен. Но что бы Вы сказали, если бы одна восьмая вашего мира вдруг исчезла? Если бы четверть населения Архипелага в течение нескольких часов отправилась в Ничто – к самому Началу или еще дальше?
И где теперь уверенность в том, что вслед за Конструктом не последуют другие острова – один за другим?
Мастерские замерли. Земледелы оставили свои участки. Новые жизни носились пестрыми стайками, а матери не звали их домой.
Даже Безумный камнеискатель гремел своей цепью особенно громко. Проходя мимо того места, где в тени под уступом обычно оставляли его на день, мне пришлось прижаться к противоположной стене, чтобы он не схватил