девушкой и, уставившись в ее наполненные страхом глаза, процедила:
– Ну, что ты сидишь? Тебя раскололи, разве не понятно? Хватит корчить из себя инвалидку, вставай!
Алтынай заплакала уже по-настоящему, оглядываясь на женщин, словно умоляя оставить ее в покое.
– Не понимает! – выдохнула Лейла, – Вот скотина! Разрушают такие сучки семьи, как будто мало холостых парней. Ух, убила бы!
В прошлом году от нее ушел муж, очевидно, не выдержав ее характера. Женился на девушке, и теперь Лейла была особенно пристрастна.
– Что будем делать? – спросила Балжан.
– Что – что! Выкинь ее из дому, чего цацкаешься?
– А если она и вправду больна?
– Что ты будешь делать с ней! – воскликнула Лейла.
– Смотри – убедись сама! – с этими словами она всадила иглу в спину Алтынай, удерживая ее за волосы, не обращая внимания на ее крики и плач.
– Ты видишь теперь? – шипела она, – Видишь?!
Балжан поспешила согласиться, но и тогда Лейла не вынула свое орудие пытки.
– Нет, ты посмотри хорошенько! Посмотри на зрачки – она нормальная!
– Лейла! Ты что – отпусти ее! – Балжан и Бота еле оттащили Лейлу от Алтынай. Балжан отобрала окровавленную иглу, а Лейла, не в силах успокоиться, зло бросалась словами, прожигая глазами плачущую девушку.
– Что – больно? А нам каково? Таких, как ты, нужно сажать на кол!
И добавила, обращаясь к Балжан, словно оправдываясь:
– Смотри, какая упертая! Плачет, а не сознается. Нужно мучить ее до тех пор, пока не сбежит.
– Ладно, оставь ее в покое, – успокаивала ее Балжан, – Пошли пить чай.
– Слишком ты добрая, Балжан, – сказала Лейла, – Если бы она вздумала со мной такое проделать, то не знаю, что бы я с ней сделала. Я б истыкала ее всю иглой, сожгла бы ее смазливую мордочку утюгом.
Не успели женщины перейти на кухню, как пришел Заманжол. Балжан побледнела, и Заманжол пристально взглянул на нее, прислушиваясь к всхлипываниям, доносившимся из детской.
Тут заговорила Лейла. Она смотрела на Заманжола с вызовом.
– А твой муж умный, Балжан. Изобретательный. Другие, дураки, таскаются по гостиницам, по съемным квартирам со своими шлюхами, не зная, что придумать, чтобы обмануть своих жен. А твой… поселил у себя, дома, – удобно, всегда под рукой, всегда в постели, раздета, готова. Нужно же было додуматься до такого!
Заманжол одарил Лейлу свирепым взглядом, но она была из тех, кого такими взглядами не проймешь. Он перевел глаза на Боту, но та стояла, напялив на лицо маску равнодушия. Балжан справилась с растерянностью и теперь смело взглянула в его глаза.
– Что так смотришь? Не нравится правда, да?
Заманжол пропустил эти слова мимо ушей.
– Балжан, что они здесь делают? – он еле сдерживался.
– Мы ее подруги, – встряла Лейла, но Заманжол проигнорировал ее. Он повторил свой вопрос, сверля жену глазами.
– Они – мои подруги, – сказала Балжан, оглянувшись