одноклассника, Германа Крица. Работали там профессионалы. Герман, имеющий высшее юридическое образование, сам занимался подбором кадров. Агентство приносило приличный доход, но Грандов получал лишь десятую долю прибыли и только потому, что не желал обижать Крица. Главным для него были не деньги, а возможность заниматься тем, что ему по душе, без всяких ограничений, но втайне от отца. Герман надежно хранил секрет друга. Роман работал по вечерам, в свободное время, и под псевдонимом.
В один из таких вечеров к нему обратилась элегантная дама с благородной сединой в волосах. Именно эта седина и поразила Романа. Обычно богатые женщины стараются скрыть свой возраст, пользуясь разными ухищрениями, чтобы выглядеть моложе и привлекательнее. А она не стеснялась выглядеть старой, и поэтому вызывала восхищение. Белые и черные пряди, эффектно сочетаясь в сложной прическе, создавали иллюзию величия, спокойствия и нереальности. Посетительница казалась похожей на королеву.
Какое дело могло привести ее в детективное агентство? Наверное, хочет уличить в измене супруга, хотя этот вариант маловероятен. Ревнивые жены выглядят иначе, и взгляд у них злобный или обиженный, а пальцы нервно подрагивают. С такими клиентками Грандов не любил общаться. Его не интересовали их проблемы. Элегантная дама совсем иная. В ней чувствуется какая-то загадка.
Но фраза, произнесенная посетительницей, совершенно не соответствовала ее облику и тому впечатлению, которое она произвела вначале. Ее слова не шокировали, а вводили в ступор.
– Я хочу найти ребенка, убитого мною тридцать лет назад, – дама произнесла это так, словно речь шла о чем-то обыденном и незначительном.
Роман долго не мог подобрать подходящие слова. Он даже не знал, как следует действовать в подобной ситуации. На сумасшедшую посетительница не похожа, хотя гарантировать стопроцентно нельзя. Грандов никогда не общался с психиатрическими больными, но был уверен в том, что это не бред. Наверное, он неправильно понял. Здесь кроется какая-то тайна, поэтому дама говорит намеками. Роман размышлял, ощущая неловкость от затянувшейся паузы. Посетительница терпеливо ждала.
– Могилу ребенка? – пробормотал, наконец, Грандов, испытывая облегчение оттого, что в голову пришла подходящая мысль.
– Мне пока не ясно, жив он или мертв. Если честно, то пол ребенка тоже неизвестен.
– Ничего не понимаю! – признался Роман.
– Аналогично, – отозвалась дама. – Кому это нужно? Зачем?
– Вас шантажируют? – предположил Грандов.
– Ничего подобного. Я видела сон и слышала детский голос, просивший меня придти.
Она замолчала и нахмурилась.
– Куда придти? – уточнил Роман.
– К нему или к ней. Точно не знаю. Голос называл меня мамой.
– У Вас есть дети?
– Два сына и четверо внуков. Но речь не о них. Был еще один ребенок, внебрачный. Я скрывала