она, у себя?
– Ага. Там еще милиционер.
Сердце екнуло. «Что могло случится? – с тревогой спрашивала себя Людмила Петровна, быстро разоблачаясь и на ходу поправляя костюм и прическу, – Раз полиция здесь, значит что-то серьезное…
Ее опасения подтвердились. В ее классе учились три девочки, которых трудно было так называть – эдакие тетки акселератки. Веру, Надю и Махаббат мало кто звал по именам, кроме, конечно, учителей. В ходу были клички: «Три мушкетера», «Тройка борзая» и т. п. Кое-кто иронично именовал их «Вера – Надежда – Любовь».
Девчата были грозой школы, и многие ученики их откровенно побаивались. И даже, некоторые учителя. Особенно доставалось самой пожилой учительнице Галие Досовне, которая уже побывала в больнице с инфарктом. С ними не могла справиться сама Татьяна Николаевна, перед которой лебезила вся школа.
«Тройка борзая» была наглой до неприличия. На замечания дерзила, над угрозами смеялась. Людмила Петровна точно знала, что девочки курят, да те и не скрывали этого. На увещевания поберечь здоровье отвечали:
– Наше здоровье – не ваше!
– Но от вас разит сортиром, извините за выражение! – не выдерживала учительница и слышала в ответ бесцеремонное:
– А вы не принюхивайтесь!
На переменах «мушкетеры» вызывающе дефилировали по самой середине коридора, не уступая дорогу и старшеклассникам, поглядывая по сторонам, не зная, к кому придраться. Ученики старались убраться с их дороги, спрятав глаза, так как «борзые» часто прицеплялись с вопросом:
– Чё так смотришь?
И стоило больших усилий доказать, что вовсе «так» не смотрели. В противном случае не избежать разборок.
Еще девочки занимались вымогательством денег у учеников и учениц, и здоровенные лбы предпочитали раскошелиться, не рискуя ввязываться в конфликт, чреватый последствиями. Над непокорными «тройка» вершила жестокий суд – подкараулив в туалете, избивала до посинения, не стесняясь вламываться в мужской зал.
Короче, «Вера – Надежда – Любовь» терроризировала школу и за четыре года классного руководства Людмила Петровна убедилась в абсолютной неэффективности средств педагогики в борьбе с этим злом – девочки признавали только власть грубой силы. Обращались к родителям – бесполезно.
Мама Веры была вдовой с кучей ребятишек на руках, и она давно махнула рукой на старшую дочь, которая не стеснялась поднимать на нее руку. У Нади отец был криминальным авторитетом по достоверным слухам, и эти-то слухи и удерживали многих от применения силы к распоясавшимся девчатам. Людмила Петровна обратилась как-то к нему с просьбой приструнить дочь, так тот только довольно хохотнул:
– Ай да Надюха! Прирожденный лидер! Вся в отца.
Людмила Петровна возразила:
– Мы не против лидерства, но она вымогает деньги у учеников.
Чему авторитет не поверил.
– А вот этого не может быть! Мы даем ей достаточно денег на карманные расходы.
У Нади,