визгливо Михална. – Где Галя-то? Уже минут десять стоим, не иначе! Надо разобраться пойти!
– Не уходитя! – завопила в ответ бабка. – Сейчас как разбежитеся все, а мы куда потом поплетемся, в темнотище-то такой!
– Сама не хочу! – отозвалась кондукторша, выставляя перед глазами сложенные ладони, прижимая их к стеклу и пристально вглядываясь. – Дак не видно ж ни хрена! Хотя б фонарик был!
Тут что-то с силой ударило по стене вагона. Бабка с кондукторшей взвизгнули.
– Че там, а? – пацаны повскакивали со своих мест, движимые извечным инстинктом зевак – посмотреть, что произошло. – Че там бахнуло? Теть, открой дверь!
– Знаете что! – отозвалась Михална. – А вот и не открою! Мало ли! Можа, там террористы!
– Ага, и захватили ваше депо, – вставил Лешик, – чтобы отсюда диктовать свою волю надменному соседу.
– Юноша, может, хватит? – потребовала кондукторша. – Вот вы все шутите, а там, может, несчастный случай с кем-то произошел!
– Так, – со своего места поднялся мужчина в дубленке. – Надо все-таки открыть и посмотреть, что там.
– Ну я-то что, я открою, – почему-то засуетилась Михална. – Токо смотреть сами пойдете!
Она подождала, пока человек в дубленке подойдет к передней двери, после чего скрылась в кабине. Щелкнула кнопка, дверь отъехала в сторону.
Мужчина тяжело сошел по ступенькам.
И тут же – Лешик успел это заметить, но так и не понял, что это было – нечто проскользнуло мимо открытой двери. Раздался глухой стук. Видневшаяся «жириновка» шедшего вдоль вагона мужчины покачнулась. Позвучал свист, подобный тому, что издает хлыст. Шапку сорвало, обнажив седоватую макушку. Больше ничего разглядеть было нельзя, да и вовремя очнувшаяся Михална в своей кабине ударила по кнопкам, как по клавиатуре рояля. Дверь визгнула и закрылась. Но и свет погас.
– Мамочка, – раздался в темное шепот, принадлежавший девушке.
Лешик подскочил и уселся на соседнее место. Незнакомка вскрикнула.
– Не бойся, – сказал Лешик. – Чего кричишь? Что там?
– Мамочка, – еще тише сказала девушка и показала пальцем на окно. Лешик поглядел. То, что он увидел, не придало ему мужества.
Что-то сразу под окном рвало на части мужчину в дубленке. Было даже видно, почему он молчит – длинный разрез на его шее раскрылся в виде огромной окровавленной улыбки. Голова мужчины моталась в такт движениям терзающего его существа. Кровавый снег – вот что еще отметил Лешик, красно-кровавый.
Тут раздался очередной щелчок, и свет вновь залил вагон, милосердно скрывая от глаз Лешика и девушки неприглядную картину. Из кабины показалась бледная Михална.
– Простите, граждане, – сказала она уже не так визгливо, как раньше. – Я нечайно кнопок несколько нажала, ну и…
Лешик подумал, что было бы, если бы она случайно нажала кнопки, отрывающие все двери… А что было бы? Что, вообще-то, происходит?
– Слышь, чумандос, –