лет, Плавунец был жилист, подтянут и проворен. В отличие от замкнутого на себя японца, он любил поговорить, но только на общие темы, но так ни разу и не упомянул о своем прошлом. Первое время он присматривался ко мне, но потом, видно, увидел во мне не просто любителя пострелять, а нечто большее. Именно поэтому наши занятия приняли систематический характер. Он учил меня прицельно стрелять на дистанции свыше двадцати метров. На расстоянии от десяти до двадцати метров тренировал меня навскидку и с бедра, а в стрельбе до десяти метров особенно упирал на скоротечность боя. Эта стрельба, говорил он, требует индивидуальности, интуиции и автоматизма.
– Когда в мозгу ревет сигнал тревоги, у тебя включаются наработанные рефлексы и навыки, повинуясь инстинкту самосохранения. Ты выхватываешь оружие, как тебя учили, и начинаешь стрелять, – поучал меня инструктор. – Вот только, насколько ты будешь быстр и точен, будет зависеть не только от тебя, но и от того как ты усвоил мои уроки.
В свободное время я много гулял, знакомясь с жизнью и бытом России, читал книги и статьи из газет и журналов. Один раз, чисто из любопытства, зашел в синематограф, но уже через десять минут ушел. Дважды ходил в театр. Так я проводил время с понедельника по субботу, только воскресенье было отдано полностью сестре.
Сегодня была среда и после тренировки я, как обычно, зашел в трактир, где имел привычку обедать. Зал был уже наполовину заполнен мелкими купчиками и лавочниками, которые, хлебая горячие щи, обсуждали свои дела. Сев за ближайший пустой стол, стоящий недалеко от входа, я заказал подлетевшему половому холодной свинины с хреном, щей и кваса. Уже через минуту кувшин стоял у меня на столе, а я, откинувшись на стуле в ожидании еды, стал прихлебывать из кружки шипучий напиток. Неожиданно мое ухо уловило обрывок разговора из-за соседнего стола:
– Не трясись ты так, деревянная твоя душа! Никто не обратит на тебя внимания, а меня там знают. Смекаешь?
– А ежели поймают, дяденька?
Общение с агентами уголовной полиции не прошло даром, сразу дав повод заподозрить в этих словах намек на какое-то преступление, к тому же дополнительной уликой для меня стал резко оборвавшийся разговор соседей при появлении полового, который мне принес заказ. Принявшись за щи, я продолжал прислушиваться в надежде, что еще что-нибудь услышу, но смог уловить только несколько обрывков из их тихого разговора.
– Закопаешь в огороде… В участок… Полиция на них думает…
Их слова для меня стали намеком на приключение, которое я не собирался упускать.
Почему я за это зацепился? Наверное, потому, что первые впечатления от своего чудесного воскрешения и нового мира ушли, и моя жизнь потекла в размеренном темпе. Тренировки, княгиня и воскресное общение с сестрой. Мне этого уже было мало, хотелось резкости, разнообразия, активных действий.
Быстро доев, я расплатился и вышел из трактира почти следом за