Так кто ты?
– Прохожий.
– Слушай, прохожий, отпусти меня. Лопатник мой забирай и отпусти. Тебе же нужно было коллекцию отыскать, так ведь? Ты свое дело сделал. Премию свою заработал. Что тебе еще?
– Это ты полицейским объяснять будешь, мне не надо! Теперь лови свой лопатник! – и я кинул ему бумажник, но, к моему удивлению, покупатель коллекции даже пальцем не двинул, чтобы подхватить свой бумажник, и тот просто шлепнулся на пол.
– Не понял.
– Это не мой бумажник. Никогда его раньше не видел. Так и скажу на следствии: ты мне его подкинул, – вдруг неожиданно с кривой улыбкой заявил «приказчик». На какие-то мгновения я оторопел от наглого заявления, но как только до меня дошло, что с помощью своего кошелька он мог меня подставить, я слегка разозлился. Подойдя к нему, я от души врезал ему кулаком в живот. По лицу мошенника словно провели кистью с сине-багровой краской, затем его глаза выпучились, и он, с глухим и надсадным стоном, стал медленно сгибаться. Я схватил его за подбородок и резко вздернул голову вверх.
– В чем подвох? – но почти сразу понял по его мутным от боли глазам, что мой вопрос так и не дошел до его сознания.
Попытку понять самому, в чем заключалась уловка уголовника, сорвал стук сапог, а затем громкий с хрипотцой голос, снаружи выкрикнул:
– Полиция!! А ну выходь все во двор! Не подчинитесь – будем стрелять!
Выложив маленький пистолет и нож на край стола, я закричал в ответ:
– Эй!! Полиция!! Смело заходите! Разбойников я уже повязал!
Перед входом раздался невнятный шепот, видно, полицейские решали, кому идти, после чего снова раздался тот же голос:
– Вхожу, но как увижу в руке оружие – сразу стреляю! Так и знайте! У меня револьвер наготове!
Наступила секундная тишина, затем раздался громкий вздох, а за ним громкий шепот:
– С Богом, Степаныч…
И в дверном проеме показалась грузная фигура в шинели. В правой руке городовой держал револьвер. Сделав два шага, остановился, затем огляделся и, оценив обстановку, негромко окликнул своего напарника:
– Микола! Иди до мене!
Спустя несколько секунд через порог перешагнул второй полицейский. Тот был помоложе и в два раза худее своего напарника. Он также огляделся, а потом спросил:
– Что тут, Степаныч?
– Может, лучше меня спросить? – предложил я.
Худой городовой недоуменно посмотрел на меня, а толстяк, громко хмыкнув, сказал:
– Ждем от вас, гражданин хороший, всяческих объяснений по этому делу.
Я вкратце обрисовал им ситуацию, соврав только в одном, сказав, что увидел парнишку на улице, который странно себя вел и постоянно оглядывался, и как добропорядочный гражданин решил проследить за ним. Толстяк снова хмыкнул, но теперь уже саркастически. Видно, немало пожив на белом свете, он перестал верить в подобные сказки, но при этом ничем не высказал свое сомнение, затем повернувшись к напарнику, скомандовал:
– Микола, дуй на улицу и посвисти там! Нам самим не разобраться! И оставайся