Но его доводы не возымели силы, монастырь был закрыт.
Правда, гонения оказались неподолжительными. Уже в 579–580 гг. монастырь был восстановлен, но под другим названием – «Взбираться на поросший холм» (Чжихусы), что являлось реминисценцией фразы из китайского классического «Канона песнопений» («Шицзин»). Однако это название не прижилось, и через год монастырю возвратили прежнее – Шаолинсы.
Настоятелем монастыря стал его создатель Бато, он же и начал набирать послушников. Согласно монастырским хроникам, первый из них попал в монастырь довольно необычным образом. Однажды, прогуливаясь по улицам Лояна, Бато увидел забавное зрелище: двенадцатилетний подросток, стоя на краю колодца, жонглировал ножным воланом (род китайского футбола), причем делал по 500 ударов ногой по волану за один подход. Восхитившись его умением, Бато взял Хуэйгуна в монастырь, где тот не только преподавал монахам ушу, но в зрелом возрасте даже перевел на китайский язык известный буддийский трактат «Десять земель» («Ши ди»).
Второй монах, Сэнтяо (480–560 гг.), отличался серьезностью и сосредоточенностью. С детства Сэнтяо был слаб и укреплял свое тело занятиями ушу. Поняв, что крепость тела непосредственно зависит от силы духа, он в поисках путей к самосовершенствованию обратился к буддизму и поселился в монастыре Цзиньминсы. Прошло почти десять лет, но просветление никак не приходило к нему. В конце концов он покинул монастырь и отправился на поиски Бато, рассказы об удивительной святости которого достигли его ушей. Сначала Бато отнесся к Сэнтяо с недоверием: разве может быть хорошим учеником тот, кто, воспитываясь в монастыре десяток лет, так ничего и не достиг? Но все же согласился взять нового послушника, и вскоре Сэнтяо стал единственным последователем индийского патриарха, полностью перенявшим от него тайную технику самосовершенствования и учение о смысле сидячей медитации. Именно его Бато назвал своим преемником.
Вместе с Хуэйгуном Сэнтяо преподавал в монастыре ушу, причем его подготовка была столь отменной, что он мог нанести удар ногой в прыжке выше собственного роста без всякого разбега. Китайской традицией Сэнтяо был назван «первым монахом-бойцом Шаолиньского монастыря». Отметим, что эти события произошли задолго до легендарного прихода в Шаолинь Бодхидхармы.
Учение о сидячей медитации, о созерцании собственной природы как высшем буддийском искусстве не должно было замкнуться в одном монастыре. Эта мысль позвала Сэнтяо в дорогу. К тому же буддийская традиция предписывала для окончательного просветления странствие «между Небом и Землей». Так Сэнтяо стал первым бродячим монахом-бойцом. Он проповедовал в царстве Ци и завоевал уважение даже у высокомерного правителя Вэньсюань-ди, а в 552 г. в горах Луншань —
«Драконьих горах» – создал чаньскую обитель, названную его последователями «Монастырем облачных врат» (Юньмэньсы).
Но вернемся к Шаолиньскому монастырю. Он быстро развивался, хотя его деревянные