выдохнул Кобылин, щелкнув кнопкой приема. – Затаись. Я…
Уже ныряя рыбкой в траву, он успел разжать пальцы, чтобы бросить телефон и оттолкнуться освободившейся ладонью от земли. Левой рукой на лету рвал с плеча ремень с пристегнутым арбалетом. Оттолкнувшись от мокрой травы, Кобылин сделал колесо и, едва его ноги коснулись земли, прыгнул в сторону, заложив сальто вправо. Уже приземляясь, сорвал с плеча ремень и швырнул его в скользящую следом за ним тень.
Упырь, взбешенный первым промахом, легко увернулся от арбалета, летящего ему в серую, морщинистую харю, но потратил на это долю секунды – ровно столько, сколько понадобилось Кобылину, чтобы утвердиться на ногах после прыжка.
Распрямляя колени, охотник наклонил голову, ожег упыря ненавидящим взглядом исподлобья, успел сунуть руку за спину, туда, где висел в ножнах клинок, и прыгнул вперед, словно бегун, стартовавший после выстрела судьи.
Упырь – самый заурядный вампир в облике серолицего чудовища – не ожидал атаки. Он замешкался, попытался увернуться, и Кобылин тут же врезался в него подобно живому тарану. Охотник сбил вампира с ног, оба покатились по мокрой траве, отчаянно деря друг друга в клочья, как спятившие мартовские коты. У вампира для этого были две когтистые лапы да еще длинные клыки, а у Кобылина только твердая рука, которой он сжимал морщинистое горло, да острый кованый клинок, напоминавший сильно укороченную саблю. Клинок с примесью серебра, без гарды, легко выходил из ножен и был способен как рубить, так и колоть. Вот только для этого ему было нужно немного больше пространства.
Натужно хрипя, Кобылин подмял под себя вампира, чувствуя, как тот дерет в клочья его плечи, защищенные только спортивными щитками, спрятанными под курткой. Навалившись коленями на хрупкую грудь упыря, охотник взмахнул клинком, рубя серые лапы чудовища, как сорную траву, потом, улучив момент, воздел клинок над головой, готовясь пригвоздить вампира к мокрой земле. В ту же секунду упырь подтянул ноги чуть ли не к подбородку, оттолкнул охотника коленом и, едва тот подался назад, лягнул его второй ногой.
Получив удар в грудь, Кобылин кувыркнулся назад, едва не выронив клинок. Прокатившись по траве, он вскочил на ноги и тут же взмахнул ножом, отгоняя вампира, успевшего подняться на секунду раньше.
Тот порхнул в сторону – легко, словно ничего не весил. Отступил на шаг, подставив под луну мерзкую харю, чуть наклонил голову, рассматривая странную жертву. Кобылин за этот миг успел хватануть воздух ртом и сунуть левую руку за пазуху, в карман, где хранился пакетик с серебряной пудрой. Упырь был мелковатый, но шустрый. Он утратил человеческий облик, или даже не посчитал нужным его принять на время охоты, и теперь пялился на охотника красными зенками, глубоко сидевшими в сером лице, напоминавшем скисшее тесто. Серая куртка, ботинки, все цивильно. Беспредельшик? Спятивший? Почетный член того самого другого общества? Наплевать. Он – убийца.
Упырь, размышлявший не больше секунды, вдруг скользнул в