заложила семейный участок в округе Коэхома за двухмесячную ссуду в размере 2 000 долларов под непомерный процент. Как так вышло, что она владела землей после всего, что произошло, и зачем она это сделала, – неизвестно, но, возможно, она поступила так с целью добыть для Фредерика деньги, в которых он нуждался для своего предприятия в Лондоне или для того, чтобы сводить концы с концами, пока налаживается дело. Хронология событий подтверждает это предположение.
Как бы то ни было, в Лондоне Фредерик потерпел фиаско. План с пансионом провалился, и ему пришлось вернуться к работе, которую он знал лучше всего. Сначала он работал в немецком ресторане под названием «Тьюб» (по его позднейшему воспоминанию), затем в «Пансионе миссис Джеймс». Вскоре после этого – в поисках ли лучшей работы, из любви ли к странствиям или из-за того и другого – Фредерик перебрался из Англии во Францию.
Приезд Фредерика в Париж можно датировать довольно точно. Судя по всему, он оказался там незадолго до 12 июля 1895 года – в тот день он получил письмо-представление от американского посла во Франции Дж. Б. Юстиса, адресованное парижскому префекту, или начальнику, полиции. Посол выражал надежду – на французском языке и используя стандартные для подобного письма выражения, – что префект радушно примет «мистера Фредерика Брюса Томаса», поселившегося по адресу: улица Бре, 23, когда тот явится за регистрацией. Одной из обязанностей префекта был учет иностранцев, планировавших остаться в городе.
Путь по Английскому каналу от Дувра до Кале, откуда шли поезда до Парижа, составляет всего 30 миль, и в 1895 году работавшая трижды в день переправа не занимала и двух часов. Тем не менее переезд Фредерика во Францию был в каком-то смысле более трудным, чем в Англию. Какими бы странными ни были поначалу для американца произношение и устойчивые выражения в Великобритании, язык был все тот же, особенно для того, кто привык к очень разным региональным вариантам, таким как, например, на Юге, на Среднем Западе и в Бруклине. Но почти во всем остальном мире в 1890-х годах, да и в начале XX века, французский был вторым языком коммерции, государственного управления и культуры. Владеющий лишь родным языком американец, приехав в другую страну, нечасто встречал говорящих по-английски вне стен крупных туристических гостиниц. Чтобы жить и работать во Франции или вообще в континентальной Европе, Фредерику срочно нужно было учить французский. У него был подходящий для этого темперамент: его готовность покинуть привычный мир в поисках новых впечатлений указывает на то, что он был достаточно уверенным в себе человеком и в достаточной степени экстравертом, чтобы добиться успехов в изучении иностранного языка.
Необходимость выучить французский была тем более срочной, что он вновь получил работу слуги или лакея, что требовало от него быстро и легко общаться с работодателями, а если те владели английским, то с людьми «снаружи», такими как торговцы и лавочники. Его наниматели были при деньгах, судя по адресам, которые он указал в нескольких