до пляжей Лазурного берега летом. Они доезжали даже до франкфуртской книжной ярмарки! Появлялись в «Американских барах», в лобби шикарных отелей, иногда прогуливались по Елисейским полям или прилегающим улицам. Они выглядели элегантным украшением этого района. Строго говоря, отличить их было непросто, как и найти. Они сами находили тех, кто был им нужен.
– Потрясающе! А что-нибудь еще из того, в чем тебя просветили? – не унимался Дмитрий. Михаил с Володей также слушали с интересом.
– Такое слово – «амазонка» – ты, конечно, знаешь?
– Ну да, из древнегреческой мифологии. Воинствующие такие феминистки, на лошадях скакали и мужиков из луков отстреливали по причине их невостребованности, – блеснул познаниями Дима.
– Вот-вот! А в Париже так назывались проститутки, которые ездили на своих машинах в девятом округе по длинной, с односторонним движением улице Годо-де-Моруа в поисках мужчин. Могли притормозить возле тротуара, могли помигать фарами. Если клиент не находился, то поворачивали на Сезе, потом на Комартен и оказывались снова на дистанции. Как в кольцевых автогонках, только на медленной скорости и с одинаковым призом после финиша.
– А сам ты с ними как?
– А никак! Я же сказал, что наши девушки лучше, да и в Москву я достаточно часто наведывался.
1814 год. Франция, 10 марта.
…Наполеон не знал о коварном ударе, нанесенном Талейраном. Тот послал надежного человека к императору Александру Первому, чтобы передать совет, благодаря которому собственно и была изменена история. И совет-то простой – срочно двигаться на Париж, чтобы там восстановить Бурбонов, и избавиться таким образом от Наполеона. Даже в русской армии такой план встречал возражения, но он понравился Александру, а его мнение оказалось решающим. Поверить в такой смелый ход Наполеон не мог – русские сами «соглашались» с тем, что он со своей армией находится у них в тылу и может нанести удар еще и с фланга. Оценил император этот план много позже словами «прекрасный шахматный ход». А ход, говоря языком тех же шахмат, оказался «матовым».
Но на все требовалось время, и русская армия шла поначалу с большими трудностями, словно нащупывая пути. Иногда удавалось устраиваться на ночлег по квартирам, что, конечно, лучше, чем бивуак в поле. Однако в деревнях в глаза бросалась крайняя бедность, в трактирах, где во время привалов питались офицеры, кормили скверно. Нищета везде ужасная, повсюду грязь, в домах пусто. А откуда было взяться изобилию, если по этим местам уже не раз проходили армии, которые забирали себе все, что интенданты считали необходимым? Несколько удивляло, что встречали русских хорошо, а на словах ненавидели Наполеона. Впрочем, тому находилось объяснение – постоянные налоги самого разного свойства, призывы в армию и молодых, и старых, многочисленные потери в дальних походах, а оттого и пустующие дома. Мужчин среднего возраста почти не видно, разве что инвалиды встречались. Еще было немного малолеток, которых не мог мобилизовать Наполеон. Да и работать некому. Так что император