стены замка. Гость резко повернулся к хозяину замка. Вызванный его движением вихрь вновь всколыхнул одежды ногарского мага. – Ты уже услышал, мир стал скучен и неинтересен. Пора его встряхнуть. Чтобы смертные никогда не забывали, в чьих руках находятся нити их жалких ничтожных судеб.
Ксальмоннатос пристально посмотрел на своего визитера, словно пытался взглядом проникнуть под его капюшон.
– Тень не сможет взойти на Маграхир, – догадался чародей.
– Я это знаю. Ты это понимаешь… А вот последователи Тени в этом не уверены. Не уверены в этом и ее противники. И у тех, и у других будет возможность испытать на прочность власть Маграхира. А ты… Ты сделаешь все правильно.
Капюшон приподнялся, явив взору Ксальмоннатоса пустоту. Черное одеяние распахнулось и рассыпалось стаей воронов.
Пропустив человека средних лет в алой тоге, сутулый стражник склонил голову перед своим царем, вышел и затворил за собой дверь. Посланник арамейского императора огляделся. Кроме царя Хишимера, восседающего в деревянном кресле, в покоях находился еще один человек – закутанный в плащ с капюшоном он скромно притулился на скамеечке у стены, почти незаметный в тусклом свете двух свечей, мерцающих в противоположном углу. Тревожимый свечами мрак над его головой колыхался неясной тенью, словно нечто живое, в ней чудились очертания паука.
– Слушаю тебя, посланник, – произнес царь Орангер.
Голос хишимерского царя звучал грозно, вселяя невольный трепет. В соответствии с традициями своего воинственного народа после смерти предшественника этот человек взял власть силой, заставив признать себя правителем всех остальных племенных вождей. Ни собственные подданные, ни чужеземные гости не должны были чувствовать себя рядом с ним уверенно и безопасно, дабы не заподозрить в слабости. Тень над головой незнакомца у стены еще более усиливала гнетущее впечатление, сжимая сердце тревогой. Тем не менее, арамеец постарался ничем не выдать свое волнение, хотя отлично понимал, что может и не вернуться на родину.
– Я князь Мессалий, – представился арамеец. – Посланник императора Арамеи. Мой повелитель прислал тебе дары в знак дружбы.
– Я знаю, кто ты, – кивнул царь. – Говори, зачем тебя прислал твой император?
– Твои люди грабят поселения в пограничных землях империи. Император желает знать, не означает ли это начало войны?
Орангер скосился на человека в плаще, снова перевел взгляд на арамейца и усмехнулся:
– На пограничье всегда происходят недоразумения. Наши поселения тоже, бывает, грабят какие-то разбойники. Твоему императору не о чем беспокоиться.
– Некоторые князья считают, что у императора есть причины для беспокойства, – заметил посланник.
– Ну, да, – презрительно процедил Орангер. – Ваш молодой правитель шагу не смеет ступить без совета своих князей. А они могут наговорить все, что угодно.
– А как думаешь ты, князь? – шевельнулся незнакомец у стены.
Похоже, человек был уже довольно стар, однако голос