вас интересовать в отношении Глазкина, – вымолвил следователь, небрежно покуривая сигару на иностранный манер. – Но для работы с ними я бы попросил для себя особых полномочий и в некоторой степени помощи службы Турина.
– А вы сами успели его забыть? – поинтересовался Арёл, намекая на прежние связи.
– Ваша просьба обязывает, – поднял брови Джанерти.
– Извините. Я бы не хотел его посвящать в наши планы, – резко обозначил губпрокурор, но видя, как изменилось лицо следователя, поправился: – Исключительно в интересах особой секретности поручения…
– Мне кажется, вы заблуждаетесь. Турин не тот человек.
– Что вы имеете в виду?
– Если кто-то из известного контингента осмелился запустить наверх маляву на такую личность в городе, как наш Глазкин, значит, у Турина имеются данные по этому поводу… Он посвящён во все козни такого рода.
– Почему же скрывает? Не даёт хода?.. Это же преступление по службе!
– Прячет или держит до поры до времени, – поморщился Джанерти. – Не ищите здесь злого умысла или чего страшного. По команде он выложит всё, личной заинтересованности он не имеет, у него своя метода.
Арёл оценил намёк следователя:
– Тогда не проще вам самому с ним пообщаться?
– Нет. Он мне ничего не скажет, – лицо следователя окутало непроницаемое облачко дыма. – Я изучил его тактику за то время, что посчастливилось работать под его началом. Извините покорно, но это опасная игра, а опытные игроки козырями не швыряются, если на кон поставлено всё.
– И это говорите мне вы?
– Именно, потому что доверяю вам, как, надеюсь, и вы мне. Доподлинно понимаю критическую ситуацию, в которой вы оказались. И искренне желаю вам помочь.
– Чем обязан, простите? – поморщился Арёл. – Мы с вами друг друга не так хорошо знаем.
– Я привык искать истину, а не выгоду, – привстал в кресле Джанерти и поклонился. – К тому же вы порядочный человек, а Глазкин – мразь. Я удивляюсь, что вы так поздно это разглядели.
«Разглядел!.. Он явно переоценил мои достоинства в этом деле. Правильнее будет – проглядел»! – мелькнуло в голове губпрокурора. Смутившись, он спросил:
– Но как только я обращусь к Турину за материалами, станут ясными мои намерения?
– Вам не следует этого делать, – категорически перебил его следователь.
– Вы только что сами заявляли об этом! – с покрасневшим лицом, Арёл не помня себя едва сдержался от брани.
– Вы заблуждаетесь, Макар Захарович, – тихо, произнёс Джанерти. – Мне достаточно вашего разрешения на контакты с определённой категорией лиц. Ваше слово – и больше ничего.
– Вы собираетесь работать с людьми Турина без его ведома?
Джанерти покачал головой, задымил сигару и снова окутался облаком дыма, будто специально пряча лицо в поисках ответа.
«Вот чёртов итальяшка! Весь себе на уме… – разбирало губрпрокурора. –