что-то не так? – Силуэт Оленьки перекрыл световой поток из окна, и ее тщательно накрашенное лицо приблизилось к его глазам. – Что? Ведь что-то же случилось там, в лесу, так?
– Да, – кивнул он и беспомощно развел руки в стороны. – Случилось, малыш.
– И что же? – Ее взгляд полнился недобрым любопытством.
– Я ее узнал!
– Кого? Кого ты узнал, господи помилуй?
Она поняла. Все поняла, хоть он и считал ее дурочкой. Со слабым оханьем опустилась на стул напротив. Прижала руки к груди, вытаращилась на него, спросила:
– Ты узнал тело?!
– Да.
– И кто же это? Кто, Данила?
– Та самая журналистка, которой мы с Вовчиком отвесили пенделя несколько месяцев назад.
– Вовчик? Какой Вовчик? Какого пенделя? – Гладкий лобик Оленьки пошел грубыми складками. – Я чего-то не знаю, Данила?
– Понимаешь, это такое дурацкое дело…
Он не мог ей рассказать всей правды, сто процентов. Он тогда с Оленькой еще даже знаком не был. Зато хорошо был знаком с Вовчиком, мастером всевозможных сетевых афер. И они неплохие деньги поднимали, занимаясь всем, что придумает Вовчик. Вовчик придумывал, Данила исполнял. Бегал на свидания, разводил одиноких телок на деньги. Ходил по квартирам, продавал пенсионерам все что придется. Представлялся кредитным инспектором, сотрудником собеса. Словом, не брезговали ничем. Они не зарывались, нет. Но и не думали останавливаться. Пока однажды им на хвост не наступила верткая маленькая журналистка, явившаяся к Даниле на свидание под видом недавно осиротевшей генеральской дочери.
Ох, что потом было, вспомнить страшно!
Сначала вышла статья. Едкая, без имен и фамилий, но обличающая их действия и настораживающая пользователя. Потом еще одна статья, с фотографией Данилы со спины. Журналистка собиралась написать третью, но схлопотала пинок под зад и десяток угроз в свой адрес. Вовчик даже к ее шефу не поленился съездить. Возмущался, грозил судами, громкие имена называл, намекая на покровительство. Главный редактор как человек осторожный и мудрый статью попридержал, но за пинок потребовал извинений перед девчонкой.
Данила извинения принес и даже букет притащил. Дело замялось. Забылось. Их с Вовчиком партнерство рассыпалось.
И вдруг.
Он узнал ее, хотя узнать было сложно. Но все равно узнал. А узнав, так перетрусил, что блевал потом уже не от отвращения, а от страха.
– Данила, я жду! – потребовала Оленька, и впервые за все время их связи ее взгляд сделался строгим и жестким.
– Понимаешь, это такая дурацкая история…
– Это уже было, Данила. Говори или мне придется с тобой расстаться.
– Что же, – он обреченно кивнул и попытался пошутить: – Что так тюрьма, что так три года.
– Данила!
– Хорошо.
И он все ей рассказал. Может, не все, но в общем. Закончив говорить, боялся поднять на Оленьку глаза. Уже мысленно собирал вещи в свою огромную дорожную сумку на колесиках. Как вдруг…
– Да