небыло. И чувство ревности, дикой тоски несколько притупилось, как и яркость самой воображаемой «фотографии». Тимофеев механически ещё задавал себе вопросы: как она там? не забыла ли? помнит ли в своей Америке? Он, например, уже ждёт окончания службы, конца подписки. Они так и договорились – он летит сразу к ней в Нью-Йорк или в Лос-Анжелес. Он ведь мужчина! Да, он должен, он обязан, если дал слово и объявили о своём решении. Значит, так и быть. Там и распишутся, и свадьбу там сыграют. На этом Женька быстро переключил мысли на другие «волны». На более близкие и понятные. О том, что часть ребят из оркестра хотели бы здесь свадьбу отыграть, дома, другая часть соглашалась и на поездку. Понравилось ребятам за границей. Всем понравилось… Ну, ещё бы! Спасибо Санькиной Кантате, и самому, конечно. Хороший парень, не жадный, талантливый. Кэтрин углядел. «Вот подрастёт, – улыбаясь, самоуверенно заявил Санька музыкантам, – непременно на ней женюсь». Тогда Евгений с Санькой будут, получается, не только сослуживцами, но и родственниками. Какими именно, додумать Тимоха в данный момент не успел, расслышал голос. Со стороны, от соседки.
– Что? – переспросил он. – Извините, задремал, кажется. – Тимофеев оглянулся.
На него с любопытством смотрели две молодые девушки. Попутчицы. Одна которая рядом сидела, другая через проход, напротив. Обе миловидные, обе крашеные блондинки, одеты ярко, с хорошо просматривающимся макияжем… Девушки с улыбкой, во все глаза смотрели на своего соседа. Евгений смешался, понял, он что-то пропустил. Что?
– Я говорю, извините, молодой человек, вы в нашем торговом центре «Москва», недавно в отделе рубашек, например, случайно не были, а? – спросила та, что рядом.
Тимофеев удивлённо поднял брови… Торговый центр он, конечно, знал – кто не знает! – но никаких рубашек он там не…
– А-а-а, точно это он! – тыча пальцем, восторженно воскликнула вторая. – Он, Валька, он! Я его узнала, это он! Здравствуйте! – Девушка протянула Евгению руку. – Мы вас по телевизору с Валькой видели, да! Вы все нам понравились, и вы тоже… Все молодые такие, красивые… Я, как только увидела вас, сразу узнала, только сомневалась: вы это или не вы… Валька – это он, он! – Не отпуская Тимохину руку, тараторила она. – Валя – это она! Мы подруги, из Воронежа, а я – Натали… Очень приятно!
Валентина смотрела на Евгения не узнавая ещё. Подруга толкнула её в бок.
– Ну, Валька, ну ты чего, вспоминай, ну…
– Это который тебе визитку свою дал? Двое их было. Рубашки выбирали.
– Да нет, Валька, те – другие. Это когда Колька Лю Шен Го нам рубашки карденовские из Китая привозил. Вечером уже, сто штук по две тыщи рублей. Помнишь? Ты ещё сказала, что дорого, и расцветка не модная… Он двести скинул, и они влёт ушли… Все до одной! Помнишь? Вспомнила? А их по телевизору тогда показывали, когда мы рубашки сортировали-браковали… там, в Берлине…
– В Стокгольме, – поправил Тимофеев.
– Во-во, точно, там, в Стокгольме, ага. Крас-сивые все такие… Вспомнила? –