отец часто говорил ей: «Тебе ничего нельзя советовать, ты всё сделаешь по-своему». Это он сказал, когда ей было всего 17 лет. И с той поры так и было.
Отец проявлял жесткость и требовательность в вопросах соблюдения дисциплины и обязанностей, был нетерпим даже к слегка подвыпившим людям, проявлял заботу о работниках, не был равнодушен к их быту и условиям жизни. Это не просто слова, а это – была реальность, действительность. Он слишком серьезно относился ко всему и к работе в частности, посвящал ей большую часть своего времени. Это было у него в крови и укрепилось за военные годы.
Из его воспоминаний остался в памяти один факт. Когда родился мой брат в апреле 1943 г., отец как-то в половине пятого утра решил зайти домой проведать домашних. Подходя к двери и, услыхав настойчивые телефонные звонки, быстро провернул ключ в замке и, подняв телефонную трубку, услышал сердитый голос начальства из Баку, который бросил ему незаслуженное обвинение: «Если Вы в это время дома, нам не о чем разговаривать». Вот такие были Личности и такое отношение к работе и обязанностям. Это только один эпизод, рассказанный как-то отцом.
Долгие пять лет войны он приближал День Победы, стоял на своём ответственном посту. А я, сколько помню себя, то мы Его почти не видели дома, с работы он возвращался поздно, несмотря на генеральские погоны на кителе, потому что не просиживал кресла кабинетов. Он не понимал, как можно управлять таким ответственным производством – как железнодорожный транспорт, сидя в кабинете. Но самое сильное впечатление в моей детской памяти оставил, «папин» личный вагон. Это был целый волшебный мир на колесах. Память сохранила кабинет, отделанный полированным деревом, большой письменный стол, а также кухня и столовая, а ещё сильно накрахмаленные белые чехлы.
Ещё помню, как мы с мамой и с братом летом на школьных каникулах приехали к папе в Москву. Он тогда заканчивал Академию железнодорожного транспорта. Запомнились: большие клумбы цветов во дворе Академии, много подносов с холодным вкусным молоком, которые стояли в столовой Академии. В тот год я должна была пойти в первый класс. Папа очень ценил и понимал красоту во всём её Величии и приобщал нас к ней. Вкус, любовь к природе формировались у меня в поездках. Я очень любила часами сидеть у окна вагона и с интересом рассматривала проезжающие пейзажи: леса, реки, мосты, поля, засеянные или вспаханные, где по краям желтели цветы подсолнухов или росла королева полей – кукуруза. Проезжали станицы, деревни и большие города. На остановках женщины подносили к подходившему поезду ведра с фруктами, овощами, варенных домашних кур, ряженку в крынках, но больше всего завораживали палочки, на которых как по винтовой лестнице были привязаны рядами сверху вниз крупные черешни, вишни. Яркое и наиболее сильное впечатление из детства было пребывание в Ленинграде.
Особое впечатление произвёл памятник основателю города Петру I. Величественная посадка головы, увенчанная лавровым венком, вздыбленный конь, где даже прожилки, мышцы и вены на ногах были напряжены. Впечатление было настолько сильным на долгие годы,