матери отражение этого ужаса.
– Гласс, – Сонин голос звучал хрипло, – ты беременна.
Глядя в лицо Люка, такое сочувствующее и понимающее, Гласс ощутила, как рухнул последний бастион ее самообладания.
– Прости, – Гласс попыталась сдержать всхлип, и у нее перехватило дыхание, – я должна была рассказать тебе, я просто… ну зачем нам обоим было умирать?
– Ох, Гласс… – Люк потянулся к ней и обнял. Гласс благодарно прильнула к нему, тая в таких знакомых объятиях, и слезы закапали на форменную гимнастерку. – Не могу поверить, – твердил он, – поверить не могу, что ты сама… Я знал, что ты отважная, но никогда не думал… Что с ним? – спросил он в конце концов, и Гласс прекрасно поняла, о чем он спрашивает. Вернее, о ком.
– Он… – Тяжело дыша, она сглотнула. Ей казалось, что ее сердце вот-вот разорвется, не в силах больше вмещать разом заполнившие его горе и облегчение. В конце концов она просто покачала головой. Слов не нашлось.
– О, господи, – прошептал Люк, сплетая свои пальцы с ее и крепко сжимая, – как жаль. – Он вздохнул. – Почему ты мне не рассказала обо всем в ночь своего побега? Я не понимаю. – Он закрыл глаза, словно стараясь изгнать что-то из своей памяти.
– Ты был с Камиллой. Я знаю, вы с детства хорошие друзья, ну и подумала… подумала, что ты наконец нашел девушку, которая сделала тебя счастливым. – Гласс улыбнулась и утерла слезы, все еще струившиеся по щекам. – Ты же заслужил это. После всего, что тебе пришлось со мной пережить…
Люк потянулся и заправил ей за ухо выбившуюся прядку волос.
– Во всей Вселенной лишь один человек может подарить мне счастье, и этот человек сидит сейчас рядом со мной. – Он смотрел на Гласс так, словно упивался ее видом. – В тот самый миг, когда я вновь увидел тебя, я понял, что Камилла… она всегда была настоящим другом, она и сейчас им остается, но не более того. Я должен ей это сказать, и скажу. А люблю я тебя, Гласс. Я никогда не переставал тебя любить. И никогда не перестану.
Подавшись вперед, он коснулся губами ее губ, вначале легко, чтобы она могла вспомнить и узнать эти губы. Гласс показалось, что время устремилось вспять, и она снова переживает миг своего первого поцелуя. Но этот миг пришел – и ушел. Люк прижался к Гласс, ее рот приоткрылся, и Люк впился в него поцелуем. В истоме она ощущала, как его рука скользит по ее волосам, опускается ниже и обвивает талию… Наконец Гласс отстранилась, и ее губы неохотно расстались с его губами.
– Я люблю тебя, – прошептала она те самые слова, которые давно отчаянно рвались с ее уст. «Я люблю тебя, люблю, люблю, люблю, люблю», пело все ее тело, когда Люк улыбнулся и снова прижал Гласс к себе.
Глава 17
Уэллс
Полдень давно миновал, а Кларк все не было. Она отсутствовала уже несколько часов. Одна из аркадийских девушек видела ее рано утром в лесу, и Уэллсу потребовалось все его самообладание, чтобы тотчас не броситься следом. От мысли о том, что она рискует собой, живот будто превращался в боксерскую грушу, по которой изо всех сил лупило его разыгравшееся