народ больше получает, чем чиновники. И крестьяне любят кого? Батьку.
Там не открывают на стадионах автомобильные салоны. Они не воюют: у них нет мафии и олигархов. Батьку кто не любит? Бизнесмены. Значит, Батька прав. Если бизнесмены кого-то поганят, значит, это человек хороший.
Говорят, что в Белоруссии с 50-го по 70-й годы были запрещены аборты – боялись прозевать Батьку.
У белорусов выступать поначалу тяжело. Они напряженные сидят. Партизаны! Белоруссия – оберег России. Ведь пока армии идут на Россию через Белоруссию, они теряют половину войска. А потом, когда наши их гонят, белорусы их добивают и в болоте топят.
Я не понимаю, он что, действительно думал, будто банкиры поддержат производство? Как вообще можно верить, что банки кому-то дадут деньги. У банкира деньги из рук даже под наркозом нельзя забрать. А тем более им до производства, как гималайским медведям до надоев молока под Улан-Удэ. Банкирам, бизнесменам и чиновникам в России больше всего мешает народ. Для них идеальная Россия – это газ, нефть и правительство.
Конечно, они эти бабки из закромов Родины тут же распилили, и кризис улыбнулся улыбкой робота, которому перед свадьбой приварили болтик!
Но более всего Путин обиделся на Дерипаску. Не потому, что тот людям не платил несколько месяцев, а потому, что хотел у него авторучку стыбзить.
Лужков порадовал. С глазами человека, который проглотил полиэтиленовый пакет, удивляется:
– Ну что вы такое говорите? Как мои подчинённые могли украсть полмиллиарда? Я их знаю, они столько украсть не могли…
Конечно, нельзя не упомянуть такое событие, как катастрофа на Саяно-Шушенской ГЭС. Опять Путин недоумевает, как такое могло случиться, что её вовремя не отремонтировали, не привели в порядок? Интересное дело – сами продали её по частям, растащили, расчихвостили, разобрали, а теперь удивляетесь!
Неужели Владимир Владимирович не знает, что есть такая народная примета: «Если Чубайс откуда-то ушёл, там взорвётся!»
Теперь его поставили за нанотехнологии отвечать, и это правильно, там точно ничего не взорвётся, потому что не может взорваться то, чего нет. Его теперь называют Ананотолий…
А вот эти строки у меня вырезали всегда из всех концертов.