и есть ли у него волосы и ногти? {Августин) Рыба утку спросила: «Вернется ль вода, что вчера утекла?» Почему вы всегда отвечаете вопросом на вопрос? А что? Мне всё равно, буду ли я богат или беден, ибо я не знаю, что для меня лучше. О Чтобы войти в другого, разве не нужно выйти из себя? Э Я вопрошал себя о смысле бытия, О цели и пути всего, что вижу я, О будущем души, о благе жизни бренной. И я постичь хотел, зачем творец вселенной Так нераздельно слил, отняв у нас покой, Природы вечный гимн и вопль души людской? Так что же это за держава такая, Украина, которая не думает о своей же прибыли? Все знают звук хлопка двух ладоней. А как звучит одна? Я чувства сдерживаю и скрываю, Но разве должен я скрывать обиду? Ты можешь обтесать бревно как хочешь, Но свойства дерева в нем сохранятся. Щюй Юань, 340—278 гг. до н.э.) Может ли человек не желать своих желаний? Живет ли человек тогда, когда предается размышлениям о смерти? Не изойти нам из смерти сетей, Ни мудрецу, ни глупцу, никому. Но одного я никак не пойму: Зачем на смерть мы рождаем детей? Зачем прильнувших доверчиво к нам Мы обрекли на съеденье червям, Мы, им для жизни зажегшие кровь, Им подарившие мысль и любовь? О, эта жизнь, остывающий жар! О, этой жизни отравленный дар! НЕКРАСИВАЯ ДЕВОЧКА Среди других играющих детей Она напоминает лягушонка. Заправлена в трусы худая рубашонка, Колечки рыжеватые кудрей Рассыпаны, рот длинен, зубки кривы, Черты лица остры и некрасивы. Двум мальчуганам, сверстникам ее, Отцы купили по велосипеду. Сегодня мальчики, не торопясь к обеду, Гоняют по двору, забывши про нее, Она ж за ними бегает по следу. Чужая радость так же, как своя, Томит ее и вон из сердца рвется, И девочка ликует и смеется, Охваченная счастьем бытия. Ни тени зависти, ни умысла худого Еще не знает это существо. Ей всё на свете так безмерно ново, Так живо всё, что для иных мертво! И не хочу я думать, наблюдая, Что будет день, когда она, рыдая, Увидит с ужасом, что посреди подруг Она всего лишь бедная дурнушка! Мне верить хочется, что сердце не игрушка, Сломать его едва ли можно вдруг! Мне верить хочется, что чистый этот пламень, Который в глубине ее горит, Всю
