я сдохну с голоду.
– Какой же ты дикарь!
Соня придала лицу выражение оскорбленной невинности, пожала плечами и прошествовала в ванную, оставив его в размышлениях о предстоящем разговоре с женой. Вскоре он погрузился в воду, раскинув руки по бортикам джакузи, а она уютно примостилась рядом. Настолько близко, чтобы можно было дотронуться до нее в любой момент и, однако же, на том деликатном расстоянии, которое позволяет оставить неприкосновенным личное пространство.
Тысячи пузырьков вскипали вокруг, солнечный луч неторопливо ощупывал причудливый рисунок плитки, и не хотелось ни говорить, ни двигаться.
– Как скоро, по-твоему, я стану старой и непривлекательной?
Он лениво повернул голову, и она всмотрелась в его глаза, как в зеркало, пытаясь разглядеть свое отражение в радужке.
Женщина. Существо загадочное и легкомысленное. Истина, космос, законы мироздания не занимают ее ум. Все ее тревоги – о преходящей и зыбкой красоте, за которую, может, и стоит побороться в косметическом салоне, но уж точно не стоило умирать, подобно данайцам у стен Трои.
– Никогда! – отрезал он, с неохотой выходя из блаженного оцепенения.
– Ты лжец! – Она осталась довольна этим обманом и переместилась ближе под водой. – Так не бывает.
– Правда в том, что я не увижу твоей старости. А теперь помолчи и не мешай мне отдыхать.
– Сначала ответь.
За что бог послал ему это упрямое создание, которое болтает без умолку, когда надо слушать тишину, без зазрения совести наслаждается своим нарциссизмом и втягивает его в пустые споры?
– Не могу, – теряя терпение, повторил Илья. – Для меня ты всегда будешь красивой.
– Теперь ты льстишь, а я просила правду! – Соня перевернулась в воде, подняв со дна мириады сияющих пузырьков, поправила заколку, подобрав высвободившиеся пряди и сменила тему. – Я часто мечтала о нас, но никогда не думала, что будет так.
– Как?
Он с усилием поднял тяжелые веки, не желая никаких разговоров и мечтая посидеть в безмолвии и умиротворении.
– Вот так, – прошептала она и коснулась нежнейшим поцелуем его плеча, тронула губами мочку уха, провела осторожным пальцем по твердому подбородку и вздохнула так, что у него перехватило дыхание.
– Соня, мы же договорились!
«Чертовка! Эдак она не даст мне соскучиться. А таблетка только начала действовать, и, вроде, отпускает…» Ему ничего не оставалось, как смотреть на нее, пока она гладила мокрыми пальцами виски и что-то шептала одними губами, но он не мог разобрать ни слова. Он знал ее такой давно, но сейчас словно видел заново, рассматривая каждую черточку, никуда не торопясь и ни о чем не волнуясь. В конце концов, она все-таки заставила его ответить на поцелуй, и он едва не поддался искушению.
– Ты такой… – восхищенно заворковала вполголоса влюбленная женщина, сверкая потемневшими глазами. – Такой великолепный.
Он не раз слышал от женщин эти слова, и почти верил, когда