зачем тебе правда?
– Как зачем? Чтобы жить по-человечески!
– Секундочку, – сказал профессор Субботин и отделил себе ещё кусок капусты. – Здесь логический сбой. Если лошадь не врёт, а люди поголовно врут, значит, мы, добиваясь правды во всём, хотим жить по-лошадиному. Вот так логично.
Ангел рассердилась.
– Люди должны быть честными! Для начала просто честными! Если они научатся не врать, человечество выживет. А если будут продолжать…
Илья перебил, она ему надоела:
– Всё это очень остроумно, но ты, например, ещё утром объявила во всеуслышание, что никому и никогда не врёшь.
– И чего? Я решила не врать и не вру, оказалось, что это просто: нужно только…
Он опять её перебил:
– Ты сейчас изо всех сил пытаешься меня обмануть. Тебе кажется, что окружающих ты уже обманула, но они просто заняты своими делами и не слишком внимательны. Со мной этот номер не пройдёт.
Он дожевал капусту и вздохнул:
– И я спрашиваю себя – зачем ты обманываешь? Что тебе нужно? От меня и вообще. Тебе ведь явно что-то здесь нужно!
– Мне… ничего, – пробормотала она и вскочила. – Кто ты такой?!
Он вверх посмотрел на неё:
– А ты кто такая? Что ты должна делать? Следить за мной?..
– Ещё не хватает! Ни за кем я не слежу!
– Ты была здесь, когда убили женщину?
– Ну, была, и что?!
– Ты разговаривала с ней?
– Нет! Я её увидела, только когда Зоя Семёновна завопила, что человека убили, и все побежали, и я побежала тоже!..
– Где ты была, когда завопила Зоя Семёновна?
– Я… просто гуляла. Вон там.
Илья полюбовался на свои необыкновенные сапоги. В разные стороны покрутил подошвами.
– Ну, как хочешь.
Она смотрела на него.
…Нужно время. Время пройдёт, она всё обдумает, изобретёт какую-нибудь более или менее безопасную для себя версию и выдаст её за правду. Подождём, послушаем. А можно попытаться ускорить события. Почему нет?..
Илья вытер влажные от рассола пальцы о джинсы, откинувшись назад, достал из кармана куртки записную книжку и карандаш – поэтесса следила за ним насторожёнными белыми глазами. Он перелистнул жёлтую упругую страницу, подумал и записал: «Зоя Семёновна и Витька. Дочь убитой и её кавалер. Свет из мастерской. Человек в парке. Клавдия и грибы».
– Какой человек в парке? – живо спросила поэтесса. Она читала за его рукой. – И что за дочь убитой?
– Лилечка, которая живёт с нами в гостинице, дочь убитой Лилии Петровны. Она подходит по возрасту. И ещё ты.
– Да ну-у-у!.. Говорю же, ты ничего не знаешь о людях! Лилечка! Быть не может, что у неё маму… мама умерла! Да ещё совсем недавно! Она селфи делает и хохочет.
– Вот именно.
– Что – именно?! Что ты можешь вообще знать?! С чего ты взял, что она её дочь?
– Я знаю, что должна быть дочь, значит, это кто-то из вас двоих. Ты не дочь покойной?
– Пошёл к чёрту.
– Тогда остаётся только Лилечка.
Он поднялся и забрал с лавочки свёрток с кедами