за сегодня, – заявил Алекс.
– Ну, ты молодец! А вдруг сегодня тебя ждет именно та жемчужина, для поиска которой мы тратим столько сил изо дня в день, перебирая немыслимое количество материала? А ты раз, и говоришь, отложишь. А может автор, столько раз отлаживал свою работу, не решаясь послать ее к нам, а как решился, то тут ты, решил отложить. Ведь в ней отражена его душа, и кто знает, какое решение вынесет тот безвестный рецензент, которого он уже заочно недолюбливает. Разве он может разобраться, да и вообще, понимает ли жизнь, видя её из-за стола своего кабинета, когда как автор прошел и Крым и Рим? Так что он имеет что сказать, в этом и другом свете, – строго заявил Грег, но разве эта та строгость, с помощью которой можно пронять Алекса, все так же крутящегося в кресле и бесстыдно заявляющего, что план ежедневных работ он для себя составляет сам. А если есть какие-то вопросы, то можете обратиться за разъяснениям в редакторскую, где четко черным по белому написано, что рукописи не редактируются и не возвращаются.
– Ладно, я вас понял. В общем, я тут вчера немного поработал, и хотел дать тебе почитать небольшие наброски на вчерашнюю тему, – сказал ему Грег.
– И я вас понял. Только не соблаговолите ли мне напомнить, на какую еще такую тему? – слишком независим этот Алекс.
– Хорош придуриваться! Ты лучше скажи, что узнал про клуб? – спросил Грег, чем вызвал растерянность у Алекса, не помышлявшего ничего такого делать.
– Ладно, ещё успеем. Знаешь, у меня есть идея. Ты же вроде сегодня работаешь со своим фантастом? Так вот, может нам попросить у него пару советов. Как ты думаешь? – спросил Алекса Грег.
– У этого чудака-то? – засмеялся Алекс.
– А что не так-то с ним? – удивился Грег.
– А вот это, уже у меня вызывает удивление. Эта ваша неосведомленность, – в свою очередь удивился Алекс.
– Не мне тебе рассказывать, какая разница между реальным человеком и тем, каким он нам видится, хотя, разве мы представляем себе его, читая его книги. Так вот, мой автор тот еще тип. Правда, мне нельзя его так называть, ведь он обеспечивает меня работой, да и разве можно в священной корове видеть недостатки. Ты должен благоговеть перед ним, но, знаешь, так легко говорить, когда тебе не плюют в лицо. Нет, я не говорю, что он меня не любит или оскорбляет, просто мой фантаст, видимо, в начале своей писательской деятельности вел сильно уединенный образ жизни, вот и потерял навык общения с людьми. И вот, уж если ему выпадает шанс для этого, то его эмоции и бьют через край, покрывая собеседника брызгами слюны. А ты знаешь, я многое не потерплю, и открыто могу выступить против даже самого главного. Но в данной ситуации, у меня не хватает смелости, и мне, при разговоре с ним, приходится отходить на дальние рубежи. Но знаешь, что интересно? – сказал Алекс, улыбаясь и, выдержав необходимое время для повышения заинтересованности к рассказу, продолжил.
– Он, вероятно, далеко плюется