с трудом попридержали своих лошадей. Те, взвившись передними копытами над землёй, бешено закрутили глазами и трубно заржали.
– Куда прёшь?! – кричали извозчики кучеру в чёрном мундире и цилиндре, сидевшему на облучке кареты, но тот даже глазом не повёл в их сторону, выезжая на мощёную мостовую.
Бродячая собака гналась по улице за котом, пока тот не догадался свернуть в арку подворотни.
– Лови её, держи! – прочистил из будки свой зычный голос городовой и следом сам хохотнул своей прибаутке.
Зимний город просыпался.
– Приехали! – постучал Игнатьич ручкой кнута в окошко экипажа.
Дорожный дилижанс из Вязьмы въезжал в Ямскую Слободу.
Пассажиры стали собираться. Надевали головные уборы, застёгивались, подвязывались, засовывали руки в рукавицы.
– Тпру-уу, каурые! – раздался властный голос Гаврилыча, дилижанс замедлил ход и остановился.
Приезжие стали выходить из экипажа. Перед ними, над крыльцом большого деревянного дома, висела вывеска: «Почтовая станция».
К дилижансу тут же наперегонки устремились несколько санных повозок. Извозчики в шапках с жёлтым суконным вершком и в жёлтых шерстяных кушаках, одетые в соответствии с «Распоряжением частному извозчику», переругивались на ходу, предлагая свои услуги:
– Куда изволите, барин? Прикажьте подавать!..
– Прошу в мои сани! Довезу хоть к чертям в баню!
– Чего прёшь? Я первый подъехал! Давай в сторону!
– Ты ехай на Козицкий, там и командуй!
– Вам куды, барышня?
Гаврилыч принялся развязывать верёвки и снимать с горбка и важей ручную кладь своих пассажиров.
– Ну, господин Штернер, разрешите откланяться! – бодро пробасил гусар Агафонов, беря в свои огромные ручища большую кожаную сумку и дорожный сундучок, плетённый из ивы. – А то могу довезти до места, – предложил он молодому немцу, то и дело зыркая на девицу.
– Спасибо, мне ещё по делам… – сдержанно ответил Штернер.
– Не буду задерживать, – не стал спорить Агафонов, протягивая первому оказавшемуся рядом извозчику ручную кладь. – Держи!.. А я к себе домой. Отосплюсь до вечера, затем в гости, к бывшему полковому лекарю. Кстати, тоже немец. Только обрусевший. Флейдерман его фамилия. Живёт в двух переулках от меня.
– Что-нибудь со здоровьем? – спросил Штернер.
– Да нет, здоров, как медведь. Надеюсь, должок свой отыграть в вист. Играет сей немец, будто чёрт! Уж я-то, опытный в карточных играх, а проигрываю ему, словно корнет безусый! А вы? Играете в карты?
– Я в шашки неплохо играю, – ответил Штернер.
– Сочувствую! – усмехнулся гусарский поручик. – Видать, каждому своё!.. Впрочем, это не отменяет моего приглашения. Как станет скучно – милости прошу ко мне в Староконюшенный! Зимой в Москве весело – только успевай по гостям ездить!
Чиновник, похожий на Кащея, ни с кем не попрощавшись, уже садился в возок, поставив рядом с собой несколько пачек учётных