оем любимом кресле с бархатной обивкой. Она и провозилась все утро, но, судя по выражению лица Вивьен, оно того стоило.
– Анна, девочка моя, – она улыбнулась, – на этот раз ты просто превзошла саму себя!
– Фу! Слава богу! Я рада, – Анна облегченно вздохнула. – Как я и говорила, это совсем новый рецепт, так что ты у меня выступаешь в роли подопытного кролика.
– Почту за честь, – сказала Вивьен, отправляя в рот еще кусочек пирога.
Ее серебристые седые волосы были собраны в небрежный пучок. Элегантное бордовое платье и бежевый кардиган прекрасно сидели на высокой сухопарой фигуре пожилой леди.
Солнечный свет, проникающий сквозь эркерные окна на первом этаже, придавал комнате теплый золотистый оттенок.
Анна отрезала пирога и себе. Несколько крошек упали на персидский ковер. Бабушкин пес Хепберн, толстенькая такса, мгновенно бросился подбирать их.
– Самая дешевая модель пылесоса, вот кто этот проказник, – засмеялась Вивьен.
Черно-коричневый, похожий на сардельку песик был ее неизменным спутником вот уже без малого восемь лет. Вивьен назвала его в честь своей любимой кинозвезды[1], решительно отказываясь принимать во внимание такую мелочь, как пол собачки.
– Можешь сдавать его напрокат, – заметила Анна со смешком.
Какое-то движение в саду за окном привлекло внимание девушки. Она обернулась и увидела крупного мужчину, стоящего возле низкой ограды, которая окружала клумбу с нарциссами.
– Кто это там у тебя? – спросила Анна, наклонившись ближе к стеклу, чтобы разглядеть незнакомца.
– А, это Томаш, – небрежно заметила Вивьен, лишь на секунду оторвав взгляд от пирога.
– Томаш?
– Это друг. Он и его жена Ребекка остановились у меня на некоторое время.
– Никак не можешь перестать, не так ли? – сказала Анна, с улыбкой качая головой.
– Что перестать? – Вивьен подняла взгляд. Ее голубые глаза сверкали. – Быть человечной?
Анна засмеялась.
– Вот только не говори мне, что они просто пришли в твое кафе и…
– Милая пара, у них всегда находится только немного мелочи на чай. Но они очень вежливые и добрые люди.
История была слишком хорошо знакома и Анне, и всей их семье. Вивьен славилась тем, что собирала у себя бездомных и беспризорных и помогала местному сообществу.
Томаш, словно услышав их разговор, обернулся, помахал Вивьен и широко улыбнулся, когда она энергично помахала ему в ответ.
– Он действительно очень искренний и открытый человек, – сказала она и после некоторой паузы продолжила: – Ах да, о чем это я? Однажды я закрывала магазин и увидела, как Томаш и его жена направляются к одной из неиспользуемых арок по направлению к Хоуву. На следующий день я спросила его об этом. И он сказал, что они действительно там ночуют!
– Это ужасно, – сказала Анна. – Ведь там, должно быть, очень сыро, и к тому же это место совсем небезопасное.
– Я знаю. И у них нет даже одного спального мешка на двоих! Приехать в эту страну, чтобы найти работу и достойную жизнь, а вместо этого… вот так. Как бы там ни было, сейчас они живут здесь, наверху, и больше оправдывают свое присутствие в этом доме, чем иной платежеспособный жилец.
– Похоже на то, – сказала Анна, наблюдая за тем, как Томаш спиливает тяжелые старые ветви, нависающие над изгородью. Вивьен они уже несколько месяцев не давали покоя.
– Ребекка все это время помогает мне с бумажной работой. Просто не знаю, что буду делать, когда они уедут. Мне будет их очень не хватать. У меня так много места в доме… слишком много для меня одной. Ты ведь знаешь, я не люблю одиночество. Я чувствую себя гораздо лучше, когда рядом люди.
– И когда же они уезжают?
– На следующей неделе. Комнату займут их друзья: Томаш получил работу на стройке.
– Да у тебя не дом, а проходной двор какой-то! – заметила Анна. – Интересно, кто будет следующим.
– Если жизнь меня чему и научила, – сказала Вивьен, смеясь, – так это тому, что ничего нельзя знать заранее. Благодаря моему магазину у меня никогда не было недостатка в друзьях и сюрпризах.
– Ну, а как тут в последнее время? – спросила Анна. – В смысле, в магазине?
– Ну как… кредиторы житья не дают. Впрочем, как и всегда, – сказала с улыбкой Вивьен.
Кафе-мороженое на набережной Сансет, 99, было своего рода местной достопримечательностью: оно существовало с середины пятидесятых, и Вивьен была весьма известной особой в Брайтоне. Когда-то кафе процветало. Однако Анна чувствовала, что в последнее время дела в бизнесе шли все хуже и люди заходили туда, скорее, чтобы поболтать и посплетничать, чем что-нибудь съесть или купить. Впрочем, Анна считала чудом, что их кафе вообще продолжает существовать, несмотря на то что в городе в последнее время, как грибы после дождя, появлялись все новые и новые фешенебельные магазины и кафе, где можно было выпить молочные коктейли и поесть