в этих местах и которому, очевидно, потребовалась помощь Матушки-Природы, пусть даже незнакомец им и не ровня.
И тут Даниил каким-то внутренним чутьем сам стал снимать с себя богатое и дорогое облачение. Любомир был уже рядом с платом в руках и сам стал обтирать платом, смоченным в воде священного ключа, молодое тело княжича, который, закрыв глаза, вдруг почувствовав ранее никогда не испытанное им умиротворение.
А когда открыл, то увидел, как этим голым, слепым и хромым людям роняли плоды птицы, своим оперением более похожие на ангелов. И еще он понял, что зимой здесь не бывает стужи, а летом — зноя. И что даже исцелившиеся люди все одно продолжали оставаться у этого ключа, помогая тем, кого Господь снова и снова приводил к ним.
— Может быть, это и есть Белогорье? — спросил он у Любомира.
— Нет, княжич, скорее всего, это его преддверие, к тому же нам, как ты сам говорил, нужно будет преодолеть еще горные перевалы…
— Жаль, я бы остался здесь и помогал этим несчастным, — произнес Даниил.
— У тебя вся страна таких же израненных и обездоленных, и всем им ты должен будешь стать любящим и заботливым отцом, — произнес в ответ Любомир.
— Еще никто не отменял право старшего в семье, а у меня таких два брата… — пробурчал в ответ Даниил, хотя и понимал, что Любомир прав.
Ближе к вечеру, они вернулись в селение и были поражены увиденным: все женщины были убиты, а от их скромных лачуг осталась лишь зола, да еще едкий дым этого пепелища, гоняемый ветром.
Даниил пошел искать младенца и вскоре увидел его мать, пронзенную стрелой. Он склонился над ней и стал осторожно переворачивать, а перевернув, увидел и живое дитя, все также припавшее к материнской груди и теперь смотревшее на княжича распахнутыми глазами. Даниил осторожно взял его на руки и пошел в сторону обоза.
Вскоре туда же подошел и Любомир. Он рассказал о том, что нашел умирающего старика, а тот перед смертью успел сообщить, что убийцы были половцами, и то, что они искали княжеский обоз, а главное то, с ними был человек с крестом на груди…
«Неужели Герман половцев привел?» — подумал опечаленный услышанным Даниил, а потом попросил Радку вместе с Любомиром похоронить тех, кто своим молчанием не только их не выдал, а, пожертвовав собой, спас им сегодня жизни.
Потрясенным случившимся был и Радка. Одно дело битва или осада, а тут лишить жизни стариков. Богатырь сам опустил каждое тело в выкопанную могилу, а после того, как засыпал убиенных землей, принял из рук княжича грудного младенца и уже не смог сдержать своего справедливого негодования.
— Княже, — обратился он к Даниилу. — Я так понимаю, что половцы тебя ищут. Неспроста эта. Но и бегать от них не след, есть тут у меня одна задумка…
Глава восьмая
ВОЛХВ ПРИХОДИТ НА ПОМОЩЬ
Вечером на высоком берегу реки был хорошо виден огонь костра, а на его фоне княжеские кони и обозная телега. Река, на берегу которой стоял обоз, не сказать что была широкой, но достаточно