что сейчас не могут. Получается, что выбор уже сделан за них Лацидами. Им придётся делать выбор среди выборов, – Тамеа попыталась улыбнуться. – И нам тоже.
– Хорошо, Тамеа, будем следовать этой игре, выбирая удачные ходы!
– Давай, как можно быстрее определим Патра в Лэндрис, как ты предлагал.
– Тамеа, ты же знаешь, что, по правилам, в школу мистерий Лэндриса берут с ранних лет. Патра можно определить на начальный уровень, а сможет ли он пройти следующие? Патр не одолеет их.
– Маури, о каких правилах ты говоришь!? – возмутилась Тамеа. – Патр прошёл ступени, просто общаясь с нами, и, наконец-то, осознал себя частью космического Братства! Не нужно отталкивать вероятных богов из-за каких-то правил, придуманных много летий назад жрецами! Времена меняются.
Маури совсем развеселился :
– Каких-то правил???
После недолгой паузы, он провозгласил:
– Тамеа, тебе надо обязательно встретиться с Владыкой Элле!
Тамеа задумчиво опустила глаза. Ей давно следовало поговорить с Элле! Но она совсем не помнит его. Ей не хотелось признавать этого перед Маури. Она вообще многого не помнит, кроме красок Лазуреа.
– Маури! Я не хочу возвращаться в Линкенский храм. Надо пересмотреть всё, что связано со школой жриц.
– Тамеа! Я предлагаю оставить всё, как есть и посмотреть, что будет дальше. Давай подождём. Возвращайся в Линкен и наблюдай. Надо подготовить тебе хорошего помощника. Это будет Патр.
– Кстати, он здесь, – тая улыбку, сказала Тамеа.
Маури опешил. Почему он не догадался? Око подвело его?
– Где здесь? – спросил Маури. – Бог богов! Как, Тамеа, ты непредсказуема!?
– Не беспокойся, Маури, – поспешила она успокоить его. – Он не в Оазисном Храме, это было бы невозможно. Он в начале Пути…,спит в моей колеснице. Отправимся туда, Маурес!
– Нет, – быстро ответил Маури. – Завтра увидимся в Линкене. – Его взгляд стал рассеянным.
Заметив его внезапную перемену, Тамеа поспешила к выходу.
– Ему сейчас лучше остаться одному, – подумала она. – И мне тоже. А Патр пусть осваивает новые горизонты…
…Ожидая Тамею в колеснице, Патр почувствовал, как небо, сливаясь с пустыней, начало давить на него неизвестным гулом. Он оказался в пространстве безжизненной пустыни, где не было ничего, одна пугающая пустота. Гул усиливался, грозя совсем раздавить сознание маленького Патра, сводя с ума. Но чья-то невидимая помощь помогла ему освоиться в пространстве, которое постепенно наполнялось всё разрастающимися, монотонными звуками. Он начал привыкать к ним, сросся, созвучился с ними. Он стал един со звуками, с пустыней, небом, со всем Сущим! Патр понял, что он маленькая частица огромного Мироздания, и таких частиц – великое множество, без которых не было бы и самого Мироздания. И они засверкали перед ним звёздами в бесконечной глубине космического океана. Он слился с ними… А теперь он – всемогущ, всесилен, он – полон и самодостаточен.