по закладкам, он регулярно ее читал. Для Анны его религиозный настрой явился неожиданностью: в доме Митрохиных не было намека на религиозность ни во внешних проявлениях, ни в разговорах – Галина даже в сильном опьянении, когда говорила бесконтрольно, никогда не упоминала ни походы в церковь, ни праздники, ни своего отношения к религии и вере…
Но, к концу февраля Никина бодрость как-то незаметно стала сходить на нет: сначала он перестал спускаться в сад, оправдывая свое нежелание, вернее немочь, то дождями, то ленью, потом все реже стал выходить из спальни, и так получилось, что совсем скоро он опять залег у телевизора; Библия у кровати за ненадобностью припорошилась слоем пыли. Он по прежнему ждал с нетерпением Анну и оживлялся после осмотра шишки – она становилась все мягче на ощупь, но уже утомлялся ее долгим присутствием, и стал жаловаться на боль под ребрами.
Наступил день, когда он попросил Анну проводить его до «уборной». Она помогла ему подняться с кровати, и тихонько повела его под руку – его легкое тело почти повисло на ней, и видно было, что движение причиняет ему боль, так, что он непроизвольно постанывал. Анна впервые видела его таким откровенно немощным и в голове промелькнуло: «Он умрет». К своему удивлению, она не ощутила при этой мысли ни ужаса, ни жалости к больному, как будто давно знала, что он не выздоровеет, и подсознательно готовила себя к такому исходу. Испугало другое – эгоистичная мысль, что ее попросят убирать за Ники, и мысль эта была чудовищно неприятна, – в голове эмоционально вспыхнуло: «Нет, я не могу это делать, я не согласна, ни за какие деньги..».
Вечером Анна с нетерением ждала мужа, чтобы с ним поделиться своими страхами. Она опять очутилась в безвыходной ситуации, хорошо, хоть теперь она не была совсем одна перед очередными проблемами – у нее был рядом муж – ее опора и защита. Она верила, что он сумеет найти выход – даже если выхода не будет.
Но Ники опередил ее страхи. Он уже совсем измучился от болей, а сегодняшняя немощь явно свидетельствовала о том, что притворяться дальше нет никакого смысла – ему явно нужна медицинская помощь. Поэтому он с трудом дождался прихода Галины и стал кричать, чтобы она немедленно зашла к нему. Спустя час у Анны зазвенел телефон, звонила Галина (кто еще!): она рассказала Анне, что Ники «что-то приболел» и хочет показаться доктору. Ей кажется, что у него просто «плохой день», но если он просит, то она завтра будет звонить его доктору.
«Плохой день» обернулся большими переменами для всех, – такой ужасной развязки никто не ожидал, меньше всех сам Ники. После обследований оказалось, что метастазы у него уже задели печень и почки – отсюда и сильные боли. Доктор сказал – оказывается, в Америке от больных не скрывают, что жить Ники осталось несколько месяцев и ему отныне нужен профессиональный уход. Предложил лечь в хоспис, но Ники вдруг заупрямился и заявил, что умирать будет дома. Из всех ужасных новостей