то замедление времени тут задолго до нас проявлялось. Жил же барон 450 лет… Вот, может, эти мозаики его как-то обслуживали, когда он покидал замок. Как – пока не понятно, но, опять-таки, приборы на вокзал показывают. Словом, есть там что-то. И, может, слишком древнее…
Ростислав махнул рукой и пошел к дому. Мы за ним. Уже почти у входа он обернулся ко мне и сказал:
– После перекуса летим в санаторий Космофлота.
Я так понял, что вдвоем с ним. Ладно.
Меня ждала или интересная беседа или приватная головомойка – распекать на людях Ростислав не любил. Во время трапезы я искоса наблюдал за ним, было видно, что меня ожидало что-то «большое». Влада хотела было увязаться с нами и побыть «громоотводом», если что, но Ростислав Петрович остановил ее коротким жестом. Это вообще заинтриговало.
Коптер Ростислав повел сам. Мы пролетели башни Меера (над ними сделали круг в полном молчании), потом перевал и почти сразу после него опустились на едва заметную на горной тропе площадку. Сама тропа от перевала вниз в долину к санаторию Космофлота была вроде проходима, пара завалов, которые при желании можно было раскидать – и все. Большой разведчик по ней бы прошел играючи. Ростислав вылез из коптера, протиснулся между его бортом и уходящей в небо почти отвесной стеной вперед и поманил меня пальцем.
Я последовал за ним – с моей стороны дверь открывалась в пропасть.
– Ничего не видишь? – поинтересовался он, когда я встал рядом.
Я внимательно осмотрелся. Вроде ничего…
– А так? – подсказал он жестом, наблюдая за моими наблюдательными потугами.
«Так» показывало на нечто, видимое почти около стены вверх. И я увидел. На стене явно проступал портрет того самого человека, которого мы видели в замке.
– У нас есть полчаса, – сказал Ростислав.
Я не стал спрашивать, что будет потом. Я вообще терпеливый и спокойный. Мы с Пусем философы.
– На Алтае я был в городе Богов, – без всякого вступления начал он. – Это был город подземного народа, потомков тех, кто скрылся в тамошних пещерах от угрозы атомной войны, а потом не захотел выходить наружу. Они не выпускали людей извне, которые к ним попадали. Мне удалось вернуться только благодаря специальной тренировке на раздвоение разума, которую я прошел в СБ… Они сажали нового человека перед колесом, на спицах которого горели зеленым и красным цветом какие-то камни, а камни ярко-синего цвета располагались по ободу. Колесо начинало крутиться, камни вспыхивали и гасли, и человек сперва все забывал, а потом, через некоторое время, тут же ему «возвращали» новую память, в которой он был частью этого народа. Я им отдал половину своего разума. Семь долгих лет понадобилось сохранившейся половине, чтобы одолеть внедренную – и я смог сам от них уйти. Но та, внедренная половина, осталась, в ней были некоторые знания, о которых я тебе сейчас расскажу… Еще десять минут есть, – он кинул взгляд на свой коммуникатор.
– Так вот, – продолжил он, – на полу комнаты с колесом