статусах, которым необходимо соответствовать, о плохой погоде, – обо всём. Мы просто были, и, несмотря на то, что мы так и не пришли к компромиссу, обе чувствовали удовлетворение. Но, к моему сожалению, за обедом Алиса продолжила уговаривать меня и разговор возобновился. Я сразу поняла, что она уже заручилась поддержкой мамы, хотя обе они усердно пытались скрыть это.
– Мама, я бы хотела, чтобы Тори побыла со мной пару-тройку дней, ты не против?
– Нет, разумеется, мы с отцом не против, – с энтузиазмом подхватила мама.
Папа, который был не в курсе дел, устремил вопросительный взгляд сначала на маму, а потом на нас с сестрой.
– Я чувствую усталость в последнее время и хотела бы, чтобы Виктория помогла мне с Тёмой, – ответила Алиса на взгляд отца.
– Что с тобой, ты больна? – забеспокоился тот.
– Нет, папа, я здорова. Думаю, мне просто нужно хорошенько отдохнуть. Но это не единственная причина. Мы с Ромой давно хотим сделать небольшой косметический ремонт на кухне, и помощь Тори была бы нам очень кстати.
– Не беспокойся, тебе не придётся ничего делать, – сказал Рома, очевидно, заметив назревающее недоумение на моём лице.
– Мы всё сделаем сами, нам лишь нужна помощь с Тёмой, – уточнил он.
Папа посмотрел на маму, она мило улыбнулась ему в ответ. Со стороны может показаться, что два человека просто встретились взглядами, – ничего подозрительного. Но это только со стороны. Я знаю этих двоих достаточно долго, чтобы понять смысл всего этого. Папа никогда не станет сомневаться в решениях мамы. Он полностью доверил ей и дом, и наше воспитание. Поэтому когда она улыбнулась и подмигнула ему еле уловимым взмахом ресниц, он поддержал её. Кончилось тем, что после обеда я отправилась собирать вещи.
Не то, чтобы я совсем не хотела ехать. Я бы с удовольствием провела денёк другой у Алисы, да, и любопытство, признаться, в глубине души одолевало меня. Но я была убежденна, что подстроенная встреча – это не судьба. Человек словно пытается взять ситуацию в свои руки. А сфера любви для меня была той сферой, в которой я меньше всего хотела бы что-либо контролировать. Я просто хотела довериться фатуму, который, по моему внутреннему убеждению, уже приготовил для меня нечто особенное где-нибудь там за «поворотом».
II
Никита Кравченко был единственным сыном близких друзей моих родителей. И, как это водится, как только папа услышал в родильном отделении «Девочка!», где-то в глубинах души я тут же была предназначена для сына его лучшего друга.
На радость родителей мы росли вместе и были очень дружны. Ходили в один детский сад, потом в одну школу, и всё своё свободное время проводили вместе. Я обожала Никиту. Он всегда рассказывал кучу небылиц, чем весьма веселил меня.
Помню, как мы возвращались со школы, и я была не в лучшем расположении духа из-за того, что схватила «неуд». Поскольку это был выпускной класс, «неуд» мог существенно подпортить мой аттестат, однако