было жалко.
– А как ее зовут? – шепотом спросил он у друзей.
– То ли Маша, то ли Даша, – неуверенно ответили ему пьяные друзья.
Жених закатил глаза и с хрипотцой в голосе произнес:
– Толи… Толи… Толик?!!
Трактористы, сидевшие кучно, легонько толкали своего бригадира и подначивали:
– Скажи тост, Егорыч.
– Не умею я тосты говорить, – отказывался бригадир, приобретший буряковый цвет лица еще после первых рюмок.
– Ну, того, Егорыч, мы тебя просим!
– Сказал же: не буду.
– Егорыч! Всем коллективом требуем!
Бригадир, смущаясь, встал, откашлялся и громко произнес:
– В правлении все воры! Двенадцать коленвалов заказал – только три прислали! Всю материально-техническую часть в утиль растащили! Подонки вы все и сволочи!
Егорыч шумно выпил и, вытерев рукавом губы, сел на стул. Выдохнув, он добавил:
– Предупреждал же – не умею я тосты говорить.
Неожиданно проснулся гармонист. Он тут же продолжил прерванную на час музыкальную программу. Бабы взвизгнули и, толкая друг друга, бросились к танцполу. Туда же устремился зачем-то и кузнец Степан. Он был неповоротлив и неуклюж, танцевал плохо, но, принимая во внимание то, что его вес приближался к ста пятидесяти килограммам, это была уже не его проблема.
Свадьба начала забираться на своей следующий виток. Веселье продолжалось.
В сенях послышался шум. Попадали железные ведра, дико взвыл кот, и что-то большое и тяжелое гулко ухнуло об пол.
Открылась дверь, и в свадебную залу ввалились два абсолютно голых парня. Из их ноздрей и ртов шел пар. Они тяжело дышали и испуганно вертели головами.
Гармонист перестал играть, и повисла тяжелая тишина.
– Магнолии стриптизеров заказали! Я такое в сериале видела! – крикнула Евдокия Сергеевна.
– А чего они тогда не танцуют? – подозрительно спросила доярка Матрена.
– Городские! Нас, сельских, испужались! – заливисто прыснул сельский сторож.
Компания громко засмеялась.
– Давай, робяты, наяривай! – не унимался сторож.
– Чего они руки лодочками сделали? Тут штрафные не пробивают, а наливают!
– Танцуй, артисты, раз заплачено!
Из-за стола поднялась мать невесты. Она грозно стукнула кулаком по столу и крикнула:
– Срамота! Это все ты, Ванька, затеял! Опозорить нас хочешь!
Пьяный Иван вскочил со своего места и заорал:
– Измена!
Он забрался на стол и вновь попытался пройти по «мосту», но его в очередной раз поймали и усадили на место.
Началась кутерьма.
– Вон у того носатого пупок неправильно завязали – грыжа может быть, – со знанием дела произнесла Ольга, учащаяся медтехникума. Она училась на третьем курсе и вид обнаженного мужского тела был уже ей вполне привычен.
– Толик, чую я: валить надо! Как минимум, бить будут! – негромко, но убедительно произнес Дима.
– По мне так лучше станцевать. Тут, хотя бы, тепло, – предложил Молотков.
Подчиняясь