как-то бочком двинулись к выходу. – Да-да, выходите, не стесняйтесь, мне нужен хозяин.
Из недр магазина появился встревоженный Андрей Степанович Безлепкин, тщедушный мужчина лет пятидесяти с каким-то нездоровым, аж до неприятности, лицом.
– Слушаю вас, господа, в чем дело?
Басов протянул ему товарный чек, изъятый из сумочки убитой Елены Хрипуновой.
– Славная икона, верно? И цена хорошая, – с едва уловимой издевкой произнес Карлсон. – Это ведь дониконовское письмо, историческая ценность. Вы обязаны иметь подробное описание таких шедевров, поступающих к вам на комиссионную продажу. Более того, вы обязаны ставить в известность о подобных поступлениях Петровку,38. Так?
– Так, – согласился Безлепкин, теребя в руках квитанцию, и на секунду Малышу показалось, что старьевщик сейчас примется рвать изобличающую бумажку на мелке кусочки.
Но Безлепкин вернул квитанцию Карлсону и продолжал:
– Но, как вы понимаете, в жизни иногда все получается… мм… проще… С неделю назад некий мужчина принес эту икону. Дело было под вечер, он сказал, что хотел бы проконсультироваться о ее цене… Но мы уже закрывались и предложили ему оставить икону у нас до утра, он согласился. А утром пришла наша постоянная клиентка, очень богатая дама, и я решил показать ей этот образ. Она обычно именно иконами интересуется. И мы сторговались. Тут как раз позвонил хозяин, его цена устроила. Он приехал за деньгами, вот и все. Все довольны.
– Нет, – покачал головой Басов. – Нет, любезный. Я не доволен. А это в корне меняет дело. И может изменить всю вашу дальнейшую судьбу.
Безлепкин под немигающим взглядом Басова вдруг ощутил всю свою беспомощность. Он озирался вокруг. Его вооруженный охранник демонстративно отвернулся, глядя за окно. Двое крепких, натренированных продавцов делали вид, что сверяются с отчетными книгами… Боже мой, если бы этот сыщик с внешностью убийцы принялся прямо здесь резать на кусочки и пожирать его, хозяина магазина, то никто не посмел бы вступиться!
И в глубине души Безлепкин отлично понимал своих служащих: от подполковника Басова веяло какой-то парализующей, потусторонней, наводящей ледяной ужас силой.
– Эге, да ведь мы встречались, – зловеще подмигнул Безлепкину Карлсон. – Не помните? Ну, какой вы забывчивый, право слово, даже обидно как-то.
Безлепкин утрачивал восприятие реальности. Нити, соединяющие его с внешним миром, рвались одна за другой. Хм, забывчивый… Куда там! Рад бы, как говорится, в рай… Нет, не забыл он подполковника Басова, да и до конца своих дней не забудет, это уж как Бог свят…
– Два года назад ваш магазин якобы ограбили, убили охранника, – прищурясь, продолжал Карлсон. – Вот-вот, вижу, что вспомнили. А потом похищенные цацки всплыли на аукционе в Сотби. А на ваш банковский счет в оффшоре поступила кругленькая сумма. И сидеть бы вам, любезный, до скончания жизни, да у вас нашлись мощные покровители. Как говорится, пронесло тогда вас.
Андрей Степанович почувствовал, что