оделась, взяла начатую бутылку текилы и спустилась в запущенный сад.
На дне могилы, защищенной от дождей и листопада, уже несколько дней лежал заботливо положенный Верой Ильиничной надувной матрас, к которому спускалась алюминиевая садовая лесенка. Было замечательно лежать на матрасе и смотреть на звезды сквозь небольшое окошко в куполе.
Ардашкина медленно спустилась по лестнице, устроилась поудобнее и запрокинула бутылку, делая большие, жадные глотки.
Глава тридцать пятая
Подполковник Басов мрачно смотрел в лобовое стекло на запруженную машинами дорогу и вдруг с досадой рубанул ребром ладони по рулевой баранке.
– Поганая штука – жизнь!
– Ты что это? – встрепенулся Матушкин, который чувствовал себя неким монстром правопорядка после посещения магазина Безлепкина.
– Да вот, Малыш, мне все не дает покоя тот факт, что у Ванникова есть собственный коттедж в «Серебряных Ключах»… Это ж поселок миллионеров, бляха-муха! Ну, хорошо, участок он действительно мог получить по блату, к пенсии, так сказать. Но на какие шиши он особняк отгрохал, а? И я еще себя считаю проницательным человеком… Столько лет был уверен, что Ванников – честный, неподкупный следак. Ну да, конечно, не гений, звезд с неба не хватал, а уж коммуняка – клеймить серпами и молотками негде… Но вот что касается порядочности, чести – тут у меня никаких сомнений не было.
– Ну что ты так уж переживаешь? Не обязательно же взятки брать, чтобы дом построить…
– Обязательно! Следователю генпрокуратуры – обязательно! По-другому, честно, в нашем деле не заработаешь таких деньжищ. От трудов праведных не наживешь палат каменных – это про нас. Понимаешь? Мы, Малыш, избирая для себя путь служения закону, добровольно выбираем бедность. И для себя, и для наших близких, к сожалению…
Карлсон замолчал – эта тема была для него болезненной.
– Так вот почему ты к нему чай пить отказался идти, – догадался Малыш.
– Угу. Глупо, верно? Знаешь, брат, мне легче с каким-нибудь Безлепкиным по рюмочке пропустить, чем со своим, доморощенным иудой. Безлепкин – что? Он всю жизнь посвятил деланию денег, не скрывает этого, не лицемерит. Прирожденный хапуга. Каждому воздастся по вере его, в этом веке и в будущем…
Малыш потупился. Карлсон опять перешел на какой-то мудреный, непонятный язык, некие таинственные афоризмы. Иногда, если с ними в компании был доктор Груздев, то и Сергей Сергеевич подхватывал высказывания подполковника; они с понимающим видом обменивались иносказательными фразами, будто созданными для посвященных.
Если бы Малышу сказали, что Басов и Груздев всего лишь цитируют Библию, а он, Алексей, этого не понимает, то позор был бы, как говорится, на всю Европу. Но пока что Бог миловал Матушкина от публичного разоблачения его фундаментального невежества.
Между тем Карлсон продолжал методично, цепко работать по двойному убийству в «Серебряных Ключах». Объявленного в федеральный, а спустя