следующую ночь охотники опять засели. Голод не тетка, однако и сорокаградусный мороз не брат – попробуй просидеть, не шевельнувшись, целую ночь…
Редкий охотник не мечтает о таком трофее.
Пришел косолапый. Опять долго принюхивался, но запах курятины победил. Как только темная гора показалась на лунной белой площадке – грянул выстрел…
Эту маленькую охотничью историю я записал за столом у Арсентьевых, где подавались вкусные котлеты и тушеная медвежатина. Если западных журналистов и в самом деле заинтересует этот «настоящий медведь», пусть запишут себе в блокноты некоторые сведения о городе, куда пожаловал незадачливый шатун.
Братску пять лет от рождения. Пять лет назад жаркие костры распугали спавших медведей. Пять лет назад первый раз в этой тайге застучали топоры, легли первые километры дорог…
Сейчас в этот город прямо из Москвы идут большие рейсовые самолеты. Большой аэродром, такси, автобусы, автоматическая телефонная станция, два десятка школ, два десятка клубов и кинотеатров, детские сады и ясли, огромный Дворец спорта. Стадион, большие красивые дома. Промышленные предприятия, шестьдесят тысяч населения… Все, что нужно иметь настоящему городу, есть в этом городе на Ангаре.
К радости охотников, не перевелись и медведи в окрестностях. Но почему бродят эти медведи зимой, когда им в берлогах лежать положено? А потому, что все глубже в тайгу уходят строители, все смелее берут в руки непочатые богатства сибирского края. Много еще медведей распугают строители в сибирской тайге.
Рассказ о красном камне
После взрыва руда дымится. Долго плавает над выемкой голубоватый туман. Людей не видно, и кажется – не динамитный, а древний, первозданный дым выходит из земной толщи.
Миллионы лет лежали в земле красноватые камни. Теперь на них падают снежинки. Железная лапа экскаватора цепляет и сыплет их в грузовик. Можно подойти и взять камень, взвесить на ладони. Тяжелый – почти чистое железо.
Три таких камня я увидел в рабочем общежитии. Они лежали рядом с раскрытой книгой. Молодой инженер Николай Рогатин допоздна засиделся у лампы. Когда он закрыл книгу, я прочел на обложке дорогое каждому человеку имя – Ленин.
Только-только показалось солнце, февральское, стосковавшееся по людям солнце. Ползимы оно пряталось в туманах и метелях.
Мы стоим с Николаем Рогатиным у дороги. Машины не обращают внимания на поднятую руку. Машины переполнены. Ждем, разглядывая дымки над горизонтом.
Вон тощая струйка из маленькой хаты. Это последняя хата на краю большого каменного города – города имени Губкина, что сияет на солнце розовыми стеклами. Город проснулся, спешит на работу. Все спешат туда, где морозным паром дымит обогатительная фабрика, где встают струйки дыма над рудником. Сегодня, как и вчера, люди будут вгрызаться в землю. На огромной равнине – на курских, белгородских и орловских полях – люди