Снегири о бинокле. В трех километрах от поселка Ира поворачивает в лес. Там и теперь, если забраться на лыжах, много интересного увидишь. А летом целый день можно сидеть в кустах с биноклем. Скопа ловит рыбу. Разве разглядишь без бинокля, как запускает когти в воду? «В стекла» же, если терпеливо сидеть, можно разглядеть и тетерку с выводком.
Еще через день я знал, какие цветы растут вдоль реки, сколько можно раков за день поймать, где у Витьки сорвалась «вот такая» щука. «А вот тут на плесе дядя Кузьма уронил и не достал двустволки…»
К воскресенью мы уже стали большими друзьями. Я рассказывал о Москве. Ребятишки вздыхали, потом в один голос сказали, что на Ире тоже хорошо. Вот только б летом сюда приехать и если б с биноклем… Пошептавшись, мальчишки решили доверить мне какую-то очень большую тайну.
– Только никому… – серьезно сказал Витька.
Мы долго шли по берегу, потом свернули в камыши. На большом плесе Ленька попробовал каблуком лед:
– Можно.
Мальчишки долго вглядывались под ноги. Наконец, присели над белым подледным пузырем. Витька достал шило, Ленька – молоток и спички. Оба подняли на меня глаза. Дескать, теперь гляди в оба… Через секунду из тоненькой скважины во льду, как из примуса, вырвалась свистящая струйка пламени… Друзья торжественно молчали.
– Только никому, – сказал Витька.
– И в Москве никому, – сказал Ленька, – мы решили сами разузнать, отчего огонь…
Я не стал говорить Снегирям, отчего горят подледные пузыри. Пусть сами найдут разгадку, пусть будет тайна у ребятишек.
Когда возвращались, я сказал им насчет спичек. Не боятся они в камышах беды наделать?
– Что вы! – сказал Ленька.
– Что мы, маленькие! – подтвердил Витька. Ленька прошлым летом сам на пожаре отличился… А меня тогда не было, я у бабушки гостил…
Историю о пожаре подтвердил в понедельник председатель колхоза Павел Николаевич Фокин. Я подивился ребячьей скромности, с которой была рассказана эта история. В июне колхоз купил четыре тысячи цыплят. Четыре тысячи пушистых комочков осторожно вытащили из ящиков и пустили в просторный сарай. На улице жара, а цыплятам холодно – трясутся, жмутся в кучу. Пришлось спешно сложить печку. Не заладилась труба у печки. Загорелась от нее крыша. Ленька гнал корову, когда увидел огонь над соломенной крышей. Бегом к сараю! Сарай на запоре: птичница ушла обедать. Кое-как открыл засов Ленька. А крыша уже во всю полыхает…
Представьте себе четыре тысячи несмышленых существ и мальчишку с прутиком и крышу, которая трещит от огня…
…Сейчас на берегу Иры два больших каменных птичника. Это как раз у дороги, где Ленька с Витькой ходят в школу. Прошлым летом построены птичники. Четыре тысяч белых кур высыпают на берег по утрам.
– Неужели все четыре тысячи сумел спасти?
– Нет, не всех, – сказал Ленька, – десять штук не успел, обвалилась крыша.
– А сам ничего?
– Только волосы чуть-чуть…
Я закончил дела в колхозе