эффективное. Волки довольно скоро начинают обходить отравленный корм, и яд превращается лишь в административную видимость борьбы со зверем.
В степных, безлесных районах придется, видимо, вспомнить об авиации. Этот сугубо истребительный метод не очень дешев, стрельба с самолета многим из нас неприятна, но иного средства для животноводческого Казахстана, например, не существует.
Что же касается лесостепных и лесных районов России, Белоруссии, Украины, Прибалтики, то единственно верным средством тут надо считать традиционную, ныне сильно запущенную охоту на волка. Эту охоту надо всячески возрождать. Она хороша во всех отношениях: дает человеку яркие сильные переживания, дает радость познания тайн и законов природы, воспитывает мужество и выносливость, она эффективна, и вместе с тем это далеко не простое состязание с умным и сильным зверем – у волка всегда остаются шансы спастись. Человек при этом способе регулирования численности сам невольно становится селекционером волков – выживают самые опытные, самые сообразительные звери, не дающие при меняющихся условиях угаснуть волчьему роду.
Охота на волка сложна и трудна. Для нее «субботы и воскресенья», достаточных, скажем, для охоты на лося и кабана, мало. Неделю, а то и две меряют люди снег, распутывая волчьи ходы и выходы, переходы и перебежки (за ночь волки одолевают 40–60 километров), и очень часто весь труд напрасен. (Павлов: «Из десяти выездов на волков примерно лишь два бывают успешными». А вот данные со множеством любопытных цифровых выкладок. В прошлом году 10 егерей Вяземского охотничьего хозяйства Смоленской области за месяц ежедневной охоты в марте добыли двух волков. В том же хозяйстве и в это же время два волка убили: лося, двух оленей-самцов, семь оленух и трех молодых кабанят.)
Таков противник. Воевать с ним надо умеючи. И непременной фигурой на всех облавах всегда был «Командующий» – волчатник, до тонкости знающий поведение зверя, страстный охотник и отменный знаток природы. Охота готовилась кропотливо: с выслеживанием и приваживанием волков, с соблюдением дисциплины и строгих правил. Теперь этой фигуры в охотничьих хозяйствах нет. И именно с нее надо возрождать охоту на волка.
Необычный труд волчатника-егеря одною лишь страстью к охоте питаться не может. Егерь-волчатник всегда хорошо поощрялся. Поощрялись и все охотники. Государство платило премию за каждого из добытых волков, крестьяне же давали призы натурой – поросенка или овцу, выделяли волчатникам транспорт и всегда их встречали как желанных людей. Эти здоровые, нормальные отношения к охотнику за волками следует возродить.
Премию за добытых волков государство сейчас продолжает платить, но общее мнение таково, что нынешние ее размеры не срабатывают нужным образом. Разумным будет премию увеличить. Плату за шкуру волка тоже надо ввести в справедливые рамки. Сегодня охотнику платят лишь 3 рубля. Это борьбе с волками вряд ли способствует. Разумнее платить не 3, а 30 рублей, поощряя тем самым охоту и не давая расти подпольному