смутился, а Константин Николаевич залился чистым, детским смехом…
Надо ли удивляться, что когда наконец Мышонок приехал от Кости с деньгами, да еще и с презентом – бутылкой баснословно дорогого вина, все, приняв по рюмочке, дружно решили двинуть в ближайший ресторан.
Так же неудивительно и то, что осатаневший от общения с учеными светилами Виктор, увидев на подходе к ресторану усаживающегося в белый «Мерседес» Костю, да еще в обществе очаровательной девушки, кинулся здороваться с молодым меценатом, мечтая зазвать его с ними в ресторан. Вот тут-то его и удержала Екатерина. Разумеется, она заботилась вовсе не о репутации Виктора в глазах «благодетеля». Просто подруга Кости была ослепительно красива, и Екатерина вовсе не желала весь вечер наблюдать, как мужики за ее столиком пялятся на «эту прошмандовку».
Костя и его спутница благополучно уехали на роскошной машине и, к великому сожалению Виктора, не заметили топающих вслед по тротуару научных работников.
Виктор вспомнил, как за распитием первой бутылки коньяка под цыпленка табака Мышонок объяснил, отчего им на пути с работы в кабак повстречался Константин Николаевич. Оказалось, он живет совсем рядом с помещением, которое снял для лаборатории. Проживает вдвоем с матушкой в просторных трехкомнатных хоромах (кстати, и сам Мышонок жил неподалеку, буквально в пяти минутах ходьбы. Виктор однажды был у него, чинил компьютер и очень позавидовал столь удобному местожительству. Самому-то ему приходилось добираться до службы на метро и двух автобусах). А вот «эту Костину деваху» Мышонок тоже видел впервые, хотя и бывал в гостях у шефа не раз и не два. Зато выяснилось, что девицу где-то видела Екатерина. Где именно, Виктор так и не понял. Докторша что-то рассказывала про ведьм, колдовство и любовные привороты, а стремительно хмелеющий Виктор под общий смех пытался разобраться, «при чем тут ведьмы с наворотами», потом прекратил бесплодные попытки, а после третьей бутылки, на сей раз уже не коньяка, а водки, пригласил Екатерину на медленный танец…
Что было дальше, он, как ни старался, вспомнить так и не смог. Предпоследнее смутное видение – серьга у нее в ухе и его шепот в это ухо про то, как она его «околдовала». Последнее – «колдунья» в позе наездницы верхом на его животе, жалобный скрип несчастной старой лежанки и сладострастные стоны похотливой русской бабы, которая, ежели припрет, и с конем может, и в горящей избе не прочь… – Витя! – крикнула она из ванной. – Принеси мою сумочку и шмотки! Пожалуйста!
Виктор послушно пошел искать одежду, на ходу допивая последнюю бутылку пива.
Шмотки действительно оказались разбросанными по полу возле входной двери. В прихожей у Виктора стоял массивный дубовый шкаф, где размещалась вся его одежда. Похоже, вчера спьяну он искренне хотел разыскать в шкафу чистое постельное бельишко, но так и не смог. Створки шкафа оказались открытыми, а рядом с женским бельем на полу грудой лежали простыни, пододеяльники вперемешку с десятком