ее снова. Норман прекрасно понимал: будь он моложе, принадлежи он к поколению Карлотты, то уже давно сделал бы ей предложение. Однако он не решался произнести слова, которые готовы были вот-вот сорваться с его губ, причем не только из осторожности. Он заставлял себя хранить молчание, был вынужден оставлять слова невысказанными вовсе не потому, что боялся услышать ее ответ. Просто он полагал, что эту проблему можно решить деловыми, практическими способами – как он решал все прочие проблемы в своей жизни.
Он хотел сначала вызвать у Карлотты искренний интерес к себе и лишь потом предложить деловое участие в своей жизни. Они прощались, а слова любви так и оставались невысказанными, поскольку Норману казалось, что нужный момент еще не наступил.
Когда Скай покинула дом на Белгрейв-сквер, Норман почти пожалел, что не был откровенным с падчерицей, не получил от нее сочувствия и понимания. Возможно, девушка помогла бы ему справиться с самой сложной проблемой из всех, с которыми ему только приходилось сталкиваться.
Она, со своей женской интуицией, могла бы подсказать ему, как найти подход к Карлотте. Может, вскружить ей голову, как она вскружила ему? Но природная стеснительность мешала Норману честно во всем признаться.
– Удачной тебе охоты, дорогой мой! Надеюсь, что она ответит тебе «да», – сказала Скай, целуя его на прощание.
– Не говори глупостей, – неожиданно резко ответил Норман.
– Неужели глупости? – не поверила девушка. – Что ж, поживем – увидим.
Норман понял, что его скрытность ни в чем не убедила падчерицу.
Иногда Скай удается довольно точно предсказывать будущее, подумал он. Норман часто убеждался в том, что это правда, равно как и в ее потрясающей правоте относительно действий, которые она выносила на обсуждение. У него мелькнуло желание броситься за ней, попросить вернуться и довести разговор до конца. Однако природная сдержанность взяла верх. И Норман вернулся в дом. В курительной комнате он выкурил три сигареты подряд. На его лице застыло хмурое выражение напряженной сосредоточенности.
Прошел почти час, прежде чем он решился позвонить. Трубку взяла сама Карлотта.
– Мне надо с тобой увидеться, – сказал Норман. – Чем ты сейчас занимаешься?
– О, я ужасно занята, – ответила Карлотта. – Ты будешь смеяться, когда узнаешь, что я делаю.
– И что же? – поинтересовался Норман.
– Наклеиваю в альбом газетные вырезки – статьи, в которых говорится обо мне, – ответила она. – Мне кажется, моим внукам будет интересно узнать и увидеть, какой ослепительной красавицей была когда-то их бабушка.
– Неужели это так важно – уже сейчас беспокоиться о внуках? – спросил Норман. – Я очень хочу, чтобы ты приехала сюда.
– Куда это – сюда?
– Я сейчас у себя на Белгрейв-сквер, – ответил он. – Я уже говорил тебе, что хочу снова открыть лондонский дом и приспособить его для жилья. Хотелось бы получить твой совет насчет интерьера.
Возникла короткая пауза.
– Я