Джек Ричер. Сожалею о вашей потере.
Он взял ее руку и ощутил, какая она холодная и тонкая.
– Вы произносили эти слова не один раз, – сказала Анджела. – Верно?
– Боюсь, что так, – ответил Ричер.
– Вы есть в списке Кельвина, – продолжала она. – Вы, как и он, служили в военной полиции.
Ричер покачал головой.
– Не совсем как он. Мне до него было далеко.
– Вы очень добры.
– Я сказал правду. Я искренне им восхищался.
– Он рассказывал мне о вас. Обо всех вас. Много раз. Иногда я чувствовала себя второй женой, как будто до меня он уже был женат. На вас.
– Это правда, – повторил Ричер. – Служба – это все равно что семья. Если повезет, конечно. Нам повезло.
– Кельвин говорил то же самое.
– Мне кажется, после службы ему повезло еще сильнее.
Анджела снова машинально улыбнулась.
– Может быть. Но потом удача отвернулась от него.
Чарли наблюдал за ними полуприкрытыми, оценивающими глазами Франца.
– Большое вам спасибо за то, что приехали, – сказала Анджела.
– Мы можем что-нибудь для вас сделать? – спросил Ричер.
– Вы способны оживить мертвого человека?
Ричер не нашелся что ответить.
– После того, что он мне о вас говорил, я бы не удивилась, если бы вы и это смогли.
– Мы можем найти того, кто это сделал, – сказала Нигли. – У нас такие вещи хорошо получались. И так мы сможем его вернуть – в каком-то смысле.
– Но не на самом деле.
– Да. Мне очень жаль.
– Зачем вы здесь?
– Чтобы выразить свои соболезнования.
– Но вы меня не знаете. Я появилась позже. Я не была членом вашего отряда.
Анджела направилась в сторону кухни, но потом передумала, вернулась, протиснулась между Ричером и Нигли в гостиную и села в кресло, положив ладони на подлокотники. Ричер видел, как шевелятся ее пальцы – это были едва заметные движения, как будто она печатала или во сне играла на невидимом пианино.
– Я не была частью вашего отряда, – повторила она. – Иногда я об этом жалела. Это так много значило для Кельвина. Он то и дело говорил: «Не связывайтесь с отрядом спецрасследований». Его любимые слова, постоянно повторяющаяся присказка. Например, когда он смотрел футбол и кто-то бросался под ноги защитнику, Кельвин тут же кричал: «Эй, дружок, не связывайся со спецрасследованиями!» Он говорил это даже Чарли. Если он просил Чарли сделать что-то, а малыш начинал возмущаться, Кельвин произносил эту фразу.
Чарли поднял голову и улыбнулся.
– Не связывайся, – сказал он тоненьким певучим голоском, но с интонацией отца и остановился, словно ему было трудно выговорить более длинное слово.
– Вы здесь из-за этого лозунга, верно? – спросила Анджела.
– Не совсем, – ответил Ричер. – Мы приехали из-за того, что за ним стояло. Мы хорошо друг к другу относились.
Я здесь, потому что так поступил бы Кельвин, если бы