дозу инсулина, а затем подделала заключение о смерти?
– Да.
– И вы сообщили об этом доктору Уоллесу, начальнику больницы, а он, в свою очередь, сообщил властям?
– Да. Я посчитал это своим долгом. – В голосе Кейна зазвенело справедливое негодование. – Я врач. И считаю невозможным ни при каких обстоятельствах отнимать жизнь у другого человека.
Следующей вызвали вдову Джона Кронина Хейзл. Это была женщина лет сорока, с огненно-рыжими волосами и пышной фигурой, которую не удалось скрыть под простеньким черным платьем.
Гас Венабл приступил к допросу.
– Я понимаю, как все это болезненно для вас, миссис Кронин, – начал он, – но я должен попросить вас описать жюри присяжных ваши взаимоотношения с покойным мужем.
Вдова промокнула глаза большим кружевным носовым платком.
– У нас с Джоном был счастливый брак. Он был замечательным человеком. Часто говорил мне, что я принесла ему истинное счастье, которого он никогда не знал раньше.
– Как долго вы были замужем за Джоном Крони-ном?
– Два года, но Джон всегда говорил, что это были два года в раю.
– Миссис Кронин, говорил ли ваш муж когда-нибудь с вами о докторе Тэйлор? Говорил ли он, что считает ее прекрасным врачом? Или как она ему здорово помогла? Или что она ему очень нравится?
– Он вообще никогда не упоминал о ней.
– Никогда?
– Никогда.
– А не заводил ли Джон разговоры о том, что намерен вычеркнуть из завещания вас и ваших братьев?
– Никаких разговоров. Он был самым щедрым человеком в мире. Он всегда говорил мне, что я могу иметь все, что захочу, а когда он умрет… – голос вдовы дрогнул, – когда он умрет, я буду богатой женщиной, и… – Она не смогла закончить фразу.
– Перерыв на пятнадцать минут, – объявила судья Янг.
Джейсон Куртис сидел в заднем ряду зала заседаний. Его буквально распирало от гнева. Он не мог поверить в то, что свидетели говорили о Пейдж. «Ведь это же женщина, которую я люблю, – подумал он. – Женщина, на которой я собираюсь жениться».
Сразу после ареста Пейдж Джейсон Куртис навестил ее в тюрьме.
– Мы будем бороться, – заверил он. – Я найму для тебя лучшего в стране адвоката по уголовным делам. – В памяти у него моментально всплыло имя. Алан Пенн. Джейсон отправился к нему.
– Я слежу за этим делом по газетам, – сказал Пенн. – Пресса уже постаралась и вынесла ей приговор за убийство Джона Кронина ради миллиона долларов. Более того, она сама признает, что убила его.
– Я знаю ее, – возразил Джейсон Куртис, – и поверьте мне, Пейдж ни за что не сделала бы этого ради денег.
– Поскольку она признает, что убила его, – продолжил Пени, – мы имеем здесь дело с эйтаназией. Умерщвление по гуманным соображениям запрещено в Калифорнии и в большинстве штатов, но отношение к этому противоречивое. Можно, конечно, вспомнить о Флоренс Найтингейл[1], о том, как она слышала голос Всевышнего, и прочую чепуху, но вся проблема заключается в том, что ваша любимая убила пациента, который оставил ей в соответствии со своим завещанием