калитки возле дома старой миссис Ходгет, я не заметила в окне ее лица, но твердо знала: старая ведьма наверняка за мной наблюдает и к моему приходу успеет снова нырнуть в кровать. Когда я, подметя подолом юбки заснеженную дорожку в сад и с топотом сбив на крыльце снег с сапог, вошла в дом и сдернула с рук перчатки, старуха уже лежала в постели, притворяясь страшно больной и укрывшись одеялом до самого подбородка; но глаза у нее были вполне здоровые, ясные и блудливо бегали из стороны в сторону.
– Добрый день, миссис Ходгет, – пропела я. – Какая жалость, что вы заболели!
– Добрый день, мисс Беатрис, – проскрипела она. – Как вы добры! Спасибо, что зашли навестить бедную старуху.
– Я зашла, чтобы не просто навестить вас, – бодрым тоном сообщила я, – а сказать, что посылаю за нашим новым врачом, доктором МакЭндрю. Он шотландец. Я слышала, он особенно хорошо справляется с заболеваниями груди. Вот он приедет, осмотрит вас и начнет лечение.
Ее глаза вспыхнули энтузиазмом.
– Вот бы хорошо! – воскликнула она. – Уж я об этом докторе наслышана! И все о нем хорошо отзываются.
– А вы знаете об особенностях того лечения, которое он применяет? – спросила я. – Для начала он использует чудесную диету для похудания, и это, как говорят, дает отличные результаты.
– Нет. А что такое «диета»? – спросила старуха, не подозревая, что попалась в ловушку.
– Он называет это «заморить инфекцию голодом», – сказала я, глядя на нее невинными честными глазами. – В первый день вам ничего не дают есть, кроме горячей воды; во второй день можно съесть одну ложку – не больше! – жидкой каши и сколько угодно выпить горячей воды. На третий день снова разрешается только вода, а на четвертый – вода и еще одна ложка каши. И такую диету следует соблюдать до тех пор, пока вы не выздоровеете. Говорят, этот метод осечек не дает.
Я ободряюще улыбнулась, про себя прося прощения у неизвестного мне молодого врача, чью репутацию я так безжалостно скомпрометировала. Я и сама уже слышала, что врач он превосходный. Его приглашали в основном в богатые дворянские семьи, но было известно, что он не отказывает и беднякам, а в особо сложных случаях оказывает им услуги бесплатно. Ничего, добрый доктор как-нибудь переживет мою наглую ложь, ведь все равно никто, кроме этой глупой старухи, такой чепухе не поверит. Впрочем, моя цель была достигнута: миссис Ходгет пришла в ужас и с недоверием уставилась на меня, нервно перебирая краешек одеяла пухлыми пальцами.
– Ну, я не знаю, мисс Беатрис… – с сомнением промямлила она, – только вряд ли это правильно – так мало есть, когда болеешь.
– Да нет, это как раз совершенно правильно, – уверенно возразила я и обернулась, поскольку в дверях как раз показалась Сара Ходгет, притащившая за несколько миль из привратницкой целую миску рагу и буханку свежего хлеба с хрустящей корочкой, завернутую в безупречно чистое полотенце. Когда она все это достала из своей корзины с крышкой и не-опрятное жилище