ожидаемо…»
У Жени свекровь лежит год. У Ани свекровь лежала несколько лет. Мамина младшая сестра не протянула после инсульта месяца. Танина мать отлежала восемь лет. Тётя Тася напекла внуку пирожков, вышла из дома и умерла.
Папа быстро сдаёт позиции. Когда я приехала, он ещё ковылял к печке, подволакивая левую ногу, и играл со мной в шашки. Сейчас он с трудом и нашей двустронней помощью едва высиживает несколько минут на кровати, пока мама кормит его с ложечки.
В изголовье его постели мама повесила своё распятие. Распятие ей передал в ссылке заболевший отец. Её отец умер рано, ему было всего 45.
Это распятие висело над моей казённой железной кроватью, в нашей ледяной теплушке, а потом перекочевало в коммуналку. Оно такое старое, что слова с обратной стороны почти полностью истёрлись.
Я говорю: «Знаете, мне на Сицилии сразу понравилось у синьоров, потому что над кроватью было распятие». Чтобы отвлечься от горьких мыслей, начинаю рассказывать, как жила на склоне Этны при синьоре Росарии Папалардо.
За окнами – сугробы по пояс, старый толстый пёс Цыган старательно брешет под дверью, поджидая, кто выйдет угостить его конфетой.
С прошлого года родители не держат ни коз, ни кур. Небольшой хлев-курятник отдан Цыгану. По сравнению с будкой – дворец: сруб под шифером, предбанник, чердачок, «комната» с двумя окошечками. Пёс доволен, но тёмное время суток проводит в конуре перед верандой.
Снова отключили свет, и какое-то телешоу, вносящее в умы некоторое оживление, проходит не для нас. Мама боится огня и ставит подсвечники в тазик. Я рассказываю своим пенсионерам о больных престарелых синьорах, их детях, нанимающих сиделок из России, о сиделках, подчас знакомых с медициной из рекламы пилюль и памперсов, и думаю, что всё это было не со мной.
Почему нам кажется, что наши родители бессмертны? Наверное, потому, что пока они живы, мы – дети. Вместе с папой уходила часть моего детства. Папа хрипит: «Наташа, как мне всё это надоело! Я устал…» Я спрашиваю: «Апельсин будешь?» и чищу дольки, разламываю на мелкие кусочки и думаю: «Не умирай!..»
А какие были планы… Я ведь занималась дайвингом, и заканчивала очередной курс и готовилась сдать экзамен, мечтая о поездке с дайвклубом на весеннее сафари в Индонезию… Я мечтала издать за свой счёт «Нелегалку», и втихаря копила деньги… Но, увы и ах.
Я вышла на работу и несколько месяцев моталась на дачу каждую неделю, разгребать дорожки от щедрого снега, таскать воду и дрова.
Мои смены были 2/2. В нерабочие дни рыскала по супермаркетам в поисках скидок и спецпредложений на продукты. Набив тележку и рюкзак макаронами, крупой, фруктами, консервами и обязательно – сладостями, бумажными салфетками и туалетной бумагой, прихватив упаковку памперсов для взрослых и лекарства, я тащилась на 6-часовую электричку, чтобы в полдень распахнуть калитку дачи и бодро (сжимаясь от головной боли, мне всегда плохо в дальних поездках) крикнуть: «А, вот и я! Есть